Основанная в 1978 году Терри Регоном и по-прежнему находящаяся в его личном владении компания InterSystems в равной степени интересна своими продуктами и только ей присущей технической политикой. Компания эта известна не очень многим но те, кто однажды приобщился, сохраняют привязанность надолго, и постепенно число этих людей возрастает, не быстро, но устойчиво. Вот почему InterSystems не превратилась в гиганта, ее ежегодный рост относительно невелик, но зато постоянен, он сохранялся даже в те периоды, когда у других были спады. 2010 год обещает быть особенно удачным, оборот, как ожидается, вырастет почти на 20% и впервые превысит 300 млн долл., что позволит увеличить численность сотрудников на 200 человек. Об этих и других успехах сообщил Пол Грабшайд, вице-президент по стратегическому планированию, выступавший на прошедшем в Москве InterSystems Симпозиуме 2010.

Данью консерватизму в технической политике InterSystems можно назвать непреложное следование идеям системы MUMPS (Massachusetts General Hospital Utility Multi-Programming System), или просто M, предложенной для медицинских приложений в конце 60-х разработчиками под руководством Нейла Паппалардо. Трудно представить, но в первой версии она работала на компьютере DEC PDP-7, мало кому известном сегодня. Позже усилиями Регона в InterSystems, которая была одним из основных разработчиков M, были собраны все основные силы этого направления. MUMPS продолжила свое развиие, и в 1997 году была выпущена первая версия СУБД Cache, которую называют и постреляционной, и объектной. Казалось бы, столько воды утекло, появилось немыслимое количество новых продуктов и технологий, но на Cache и других продуктах InterSystems по-прежнему создаются удивительные по своим масштабам приложения, а сами эти продукты развиваются и обретают все новые качества. Прогрессивность подобного консерватизма не вызывает сомнения. Сегодня в портфеле компании пять наименований.

Cache — самая быстрая в мире объектная СУБД; Ensemble — среда для быстрой разработки и интеграции; DeepSee — технология для систем бизнес-аналитики, работающих в реальном времени; HealthShare — платформа для обмена данными в медицинских учреждениях; TrackCare — информационная система для медицинских учреждений с использованием веб-технологий.

Последовательность их появления на свет такова. Ensemble датирована 2003 годом, HealthShare — 2006-м, в 2007 году InterSystems купила австралийскую компанию Trak Health, разработчика модульной медицинской информационной системы TrakCare, a в 2008-м была выпущена система BI DeepSee, основанная на Cachе. С 2009 года InterSystems обновляет свои продукты с периодичностью дважды в год. В 2010 году одной из наиболее значимых оказалась технология зеркалирования как альтернатива кластеризации для обеспечения высокой надежности. Грабшайд пообещал, что в будущем году число флагманских продуктов возрастет до шести. Возможно, новый продукт будет представлен на Симпозиуме 2011, а на нынешнем новинок не было, зато нужно отдать должное приложениям. О двух из них стоит сказать особо.

Испанская судостроительная компания Navantia построила на базе СУБД Cache информационную систему Complex, интегрирующую все важнейшие функции военного корабля, за исключением подсистем управления средствами вооружения. Пять построенных в Испании и укомплектованных этой системой фрегатов F-310 будут поставлены норвежским ВМС в нынешнем году. Помимо стандартных функций интегрированного управления, Complex обеспечивает контроль навигации, выработки и потребления электроэнергии, водоснабжения, аварийных систем, автоматизацию связи с берегом, а также другие специальные функции. Система Complex в ее нынешнем виде обрабатывает в реальном времени 10 тыс. источников сигналов, а по оценкам, их количество может быть увеличено до 65 тыс. Этот пример внедрения удивляет тем, что СУБД, не предназначенная специально для встраивания в промышленные системы, справляется с этими функциями; обычно же для таких целей используется специализированное ПО.

Второй пример — выбор Европейским космическим агентством продуктов InterSystems для составления карты Млечного Пути. Космический телескоп Gaia предположительно будет выведен на орбиту в 2012 году, его задача — составить подробную карту распределения звезд нашей Галактики. Телескоп будет работать в оптическом диапазоне. Об объеме данных можно судить по тому, что наблюдаться будет более миллиарда звезд на протяжении пяти лет. Собранные Gaia данные помогут астрономам лучше понять, как возникают звезды и каким образом они насыщают материей пространство вокруг себя, когда умирают. В агентстве рассчитывают, что Cache может обеспечить производительность и масштабируемость, значительно большую, чем у других СУБД, позволит сохранять десятки тысяч Java-объектов в секунду и предоставит возможность выполнять SQL-запросы по этим данным.

На прошедшей в середине июля конференции uVALUE Convention 2010, приуроченной к 100-летней годовщине Hitachi, самым популярным оказался лозунг «Данные правят нашим миром» — девиз компании Hitachi Data Systems, отнюдь не самой большой из тех, что входят в состав многопрофильной корпорации.

Поначалу это обстоятельство удивило, но затем стало ясно: особое внимание к HDS вовсе не случайно. На uVALUE, где собралось 50 тыс. гостей, был анонсирован новый курс Hitachi. Отныне технологиям, предназначенным для работы с данными, отводится более приоритетное место, нежели традиционным направлениям.

О готовящихся переменах в стратегии объявил Хироаки Наканиши, президент Hitachi, назначенный на этот пост в начале текущего года. Перед ним стоит задача радикально перестроить схему бизнеса, сложившуюся за предшествующие 100 лет и характерную для японских предприятий-конгломератов. Наканиши являет собой совершенно необычный для Японии пример менеджера высшего звена — по-европейски открыт, допускает критические высказывания и считает необходимым вводить в руководство иностранных специалистов. Например, на должность научного руководителя HDS назначен Клаус Майкельсон, а главным стратегом стал Майкл Хей; оба они прежде работали в отделении HDS в Калифорнии, а теперь перебрались в японскую штаб-квартиру.

История Hitachi начиналась в 1910 году с производства электрических двигателей; за последующие годы спектр выпускаемых продуктов расширился от бытовых изделий до ядерных реакторов и скоростных железнодорожных составов. В мемориальной экспозиции uVALUE можно было увидеть самый первый электромотор, а также ряд других изделий, ставших сегодня музейными экспонатами, в том числе мэйнфрейм семейства HITAC, выпускавшийся Hitachi в 70-е годы, и дисковый накопитель того же времени, родоначальник нынешних дисковых систем. Три-четыре десятилетия назад не менее дюжины японских компаний производили разнотипные компьютеры собственной разработки, но их дальнейшее развитие, как развитие почти всех остальных национальных компьютерных программ, прекратилось, так что в известном смысле Hitachi оказалась исключением.

Нынешнее благополучие HDS объясняется в том числе и тем, что по своему кадровому составу, культуре, расположению заводов и лабораторий она является японско-американской. В 1989 году корпорация Hitachi купила компанию National Advanced Systems и переименовала ее в Hitachi Data Systems. В течение последующих десяти лет HDS выпускала мэйнфреймы, программно совместимые с компьютерами IBM, но в 1999 году было решено ограничиться производством систем хранения. (Следует отличать HDS от другой «дочки» -- Hitachi Global Storage Technologies, которую образовали в 2003 году, объединив собственное производство дисков Hitachi и соответствующее производство, купленное у IBM.)

Провозглашенный Наканиши курс связывают, прежде всего, с ориентацией на технологии для создания «социальных инфраструктур», на интеграцию энергетических, транспортных, коммуникационных технологий, немыслимую без обработки данных и создания возможностей для получения информации. Ориентация на потребности общества отражена и в названии конференции uVALUE, которое интерпретируется как «ценности для вас», или "уникальные ценности". Руководство Hitachi уверенно считает свою корпорацию единственной в мире, способной поставить перед собой такую комплексную задачу и решить ее. Этот выбор потребует сосредоточения на ударных направлениях и отказа от тех, где позиции конкурентов более сильны, например, от производства бытовой электроники и полупроводниковых изделий. В числе наиболее перспективных названы подразделения HDS, HGST, а также Hitachi Server Group, производящее серверы BladeSymphony.

Что касается создания социальных инфраструктур HDS видит свою миссию в развитии целостного технологического подхода для работы с данными различных типов: структурированными, полуструктурированными, неструктурированными и медийными. Такой подход предполагает создание объединенной виртуализованной инфраструктуры хранения и унифицированной системы управления и манипулирования данными. На данный момент подобной универсальной среды хранения не существует, можно лишь  говорить о двух подмножествах технологий — облачной платформы для хранения неструктурированных данных Hitachi Content Platform (HCP) и паре платформ для хранения структурированных данных --Universal Storage Platform V (USP V) и VM (USP VM).

В основе первой платформы (ранее она называлась Hitachi Content Archive Platform) лежит архитектура RAIN. Надежный массив независимых или недорогих узлов (Reliable Array of Inexpensive/Independent Nodes) обеспечивает распределенное хранение данных на кластере, составленном из серверов, число которых может доходить до 96. Помимо надежности и компактности RAIN гарантирует высокую скорость выполнения операций ввода-вывода. В HCP реализована проверка целостности данных, RAID 6, репликация, криптографическая защита и многие другие возможности. Для ускорения операций выделены узлы двух типов — облачного хранения и поиска. Работу с платформой поддерживает пакет Hitachi Data Discovery Suite, который позволяет пользователю через единый интерфейс осуществлять поиск по множеству источников данных. В минимальной конфигурации системы четыре узла, а если число узлов максимально и используются диски на 1 Тбайт, то объем хранения достигает 40 Пбайт. Версия HCP 3.0 поддерживает виртуальные пулы, включающие USP-V и TagmaStore AMS, а при подключении через виртуализующие контроллеры HDS V — и систеы хранения других производителей.

Hitachi USP V (старшая модель) и USP VM (младшая) выпускаются с 2007 года; в 2011 году ожидается их обновление. Обе модели — наследницы выпущенной в 2004 году системы TagmaStore, первого виртуализирующего решения HDS. Все они опираются на исследования, выполненные группой во главе с профессором Ясумото Ямамото. Результатом этих исследований стала схема, в которой виртуализация выполняется контроллером системы хранения (storage-based), в отличие от той, где данные функции возложены на серверы (server-based), и той, где за них отвечают коммутаторы (switch-based). На данный момент USP — самые успешные виртуализующие системы, всего их продано более 15 тыс., что превышает суммарное количество всех конкурентов. Их контроллеры позволяют объединять в единый пул внутренние и внешние накопители. В USP реализованы все современные функции систем хранения, в том числе сокращающая потребность в объеме хранения, технология «тонкого» резервирования ресурсов (thin provisioning), повышающая производительность, балансировка операций ввода-вывода, динамическая миграция данных. Ориентация на сервисы позволяет точнее и полнее удовлетворить требования пользователей к производительности, готовности, стоимости и безопасности систем хранения. В USP V и USP VM используются контроллеры разных типов, в первом случае — корпоративного класса, ориентированный на максимальную производительность, а во втором — модульный, допускающий возможность расширения и рассчитаный на средние предприятия.

Судя по прозвучавшим на uVALUE Convention 2010 заявлениям, HDS намеревается развивать не только системы хранения, но и новые технологии -- наподобие работы с изображениями высокой четкости, видеопоиска, приложений систем глобального позиционирования для поиска людей и объектов и даже такого оформившегося совсем недавно и очень необычного направления, как "физика организации» (organizational physics), суть которого составляет использование заимствованных из физики методов для изучения свойств больших организаций.

Слово «конгресс» наводит на мысли о важном собрании с участием всех заинтересованных сторон, в каком-то смысле объединяющем и обычно завершающемся принятием итоговых документов. Двухдневный Cloud Computing Congress 2010 с программой, рассчитанной на два дня и имеющий статус международного, свое название не оправдал — в зале собралось несколько десятков представителей ряда крупных компаний, представивших свои технологии и решения. Каких-либо судьбоносных меморандумов здесь не принималось. К тому же почти все рассказанное не укладывалось в сложившиеся представления об облаках, в основном речь шла об аутсорсинге, динамических ЦОД и виртуализации. Темы важные и интересные, но отнюдь не облачные. В связи с этим возник вопрос, как вообще обстоят дела в России с облачной тематикой, есть ли какие-то решения, которые можно назвать облачными в полном смысле этого слова? Об этом мы побеседовали с участником конгресса Сергеем Орликом, экспертом по архитектуре информационных систем, активным блогером, ныне сотрудником компании Microsoft.

- Как вы оцениваете ситуацию с облаками в нашей стране?

Для начала следует признать, что у отечественных потребителей и поставщиков сервисов сложилось упрощенное и даже поляризованное представление об облаках. Одни видят в них простые услуги типа веб-почты, другие все сводят к виртуализации ЦОД. Если говорить о поставщиках услуг, то есть о тех провайдерах или системных интеграторах, которые стремятся выйти на формирующийся рынок, то они, как можно заметить из выступлений, сводят все в основном к аутсорсингу и виртуализации. То же самое можно сказать и о тех, кто создает собственные частные инфраструктуры. Пока в подавляющем большинстве случаев речь может идти о виртуализации ЦОД, не более того.

Положительным моментом можно признать то, что и те и другие понимают ограниченность своих решений и, если и подменяют облачность виртуализацией, то делают это с полным или частичным осознанием подмены. Такое положение позволяет констатировать переходный характер нынешнего состояния. Заметьте, не только я называл в качестве одного из основных качеств, отличающих облака, эластичность. Положительным является и то, что провайдеры пытаются предложить свои собственные решения, кто-то более универсальные, кто-то нишевые, но свои.

— Самое первое облако так и называлось — Amazon Elastic Compute Cloud, то есть эластичность изначально была на первом месте. Облако тем и отличается, что легко видоизменяется...

Никто не пытается подменить частное облако виртуализированным ЦОДом: рынок демонстрирует определенную зрелость. Некоторые из предлагаемых решений можно признать частично облачными, то есть они не перестраиваются автоматически и "на лету", но в полуавтоматическом режиме могут быть изменены, причем на уровне отношений между бизнесами, за всем этим стоит самое важное — оплата за услуги по типу биллинга. Деньги за фактически потребляемые ресурсы — не менее важный признак, чем эластичность.

— Какие сценарии перехода в облака могут быть приняты в наших технологических и экономических реалиях?

Можно говорить о двух типах сценариев. Первый — когда в качестве облачного полигона предлагаются публичные облака. Поработав в них, можно возвращать решения в частные облака. Такие методики предлагают многие. Есть и второй путь с использованием выделенного облака, dedicated cloud. Такое облако принадлежит провайдеру, это его частное облако, ресурсы которого предлагаются по запросу; в отличие от публичного облака виртуальные машины размещаются на выделенных серверах, биллинг строится на основе оплаты не за выполненные услуги, а за предоставляемое в пользование аппаратное обеспечение. Провайдер осуществляет управление этим оборудованием от лица пользователя.

— То есть мы можем говорить о появлении «третьей силы» на облачном рынке. Кроме частных и публичных, появляются такие специализированные облака. Кто их создает?

Те, чьим бизнесом является создание динамических центров обработки данных. Должна рано или поздно создаваться национальная структура коммерческих ЦОД. Как скоро она сложится, зависит в сильной степени от внутреннего понимания проблемы основными игроками, телекоммуникационными операторами и крупными интеграторами, когда найдут взаимопонимание их собственные специалисты, в том числе по программам, по железу и по бизнесу.

Южно-Уральский государственный университет 28 июня официально представил суперкомпьютер «СКИФ-Аврора ЮУрГУ", имеющий пиковую производительность 24 TFLOPS и производительность на тесте Linpack 21,86 ТFLOPS. В эксплуатацию этот компьютер был введен несколькими месяцами раньше, поэтому ко времени анонса уже успел занять 450-е место в мировом рейтинге Top500 (ноябрь 2009 года) и восьмое — в национальном списке Top50 (март 2010-го). За время опытной эксплуатации суперкомпьютеру удалось решить несколько серьезных прикладных задач, в том числе — по моделированию работы металлургического оборудования и деформации бронежилетов при попадании пули.

В создании южноуральского суперкомпьютера приняли участие организации, работающие по белорусско-российской программе СКИФ; основными исполнителями были Институт программных систем РАН и "Российская суперкомпьютерная компания СКИФ". На их долю выпала разработка прикладных программ и адаптация системного программного обеспечения, а разработку аппаратного решения осуществила итальянская компания Eurotech. По двустороннему соглашению, заключенному в марте 2009 года, ИПС РАН берет на себя научную и техническую поддержку решений, вклад со стороны Eurotech — архитектура Aurora, проектирование и производство компьютерной системы. Поддержку проекту оказала также корпорация Intel.

Как заявил ректор ЮУрГУ Александр Шестаков, развитие высокопроизводительных вычислений способствует превращению Суперкомпьютерного центра в составе ЮУрГУ в структуру, позволяющую оказывать различного рода услуги на уровне всего Уральского федерального округа. А Сергей Абрамов, директор ИПС РАН, подчеркнул, что любой компьютер, в том числе и данный, — всего лишь пусть очень сложный, но инструмент, и умение им пользоваться не менее важно, чем создание самого инструмента. Системное ПО, средства для программирования параллельных вычислений стремительно развиваются, создание и применение этого ПО становится областью деятельности профессионалов, в задачу которых входит выработка инфраструктуры вычислительных услуг для конечных пользователей — инженеров и ученых, работающих в тех или иных прикладных областях.

Ядро нового СКИФа — компьютер Aurora Au-5500 на базе процессоров Intel Xeon 5500, размещенных в 256 двухпроцессорных лезвиях. Суммарная оперативная память компьютера — 3 Тбайт. В лезвия установлены твердотельные накопители (Solid State Drive, SSD) и ускорители на программируемых логических матрицах (FPGA), которые в некоторых случаях позволяют в несколько раз повысить скорость работы. Кроме основной сети, связывающей узлы в трехмерный тор, есть несколько вспомогательных сервисных сетей, возможность замены лезвий «на лету» и другие средства обеспечения надежности. Уникальным Au-5500 делает не только архитектура Aurora, но и инженерно-конструкторские решения. Например, КПД жидкостной системы охлаждения в несколько раз выше, чем у воздушной. В результате сочетания экономичных процессоров и более эффективной системы охлаждения удается снизить энергопотребление всей системы на 60% по сравнению с аналогами. Это позволяет размещать в одной стойке большее число узлов, что сокращает длину проводников и, следовательно, повышает скорость обмена данными. Au-5500 попадает в категорию самых «зеленых» суперкомпьютеров; более того, наблюдателя поражает следствие отсутствия движущихся деталей — полная тишина, разрушающая стереотипное представление о машинном зале.

Уже представлена модель на базе процессоров Xeon 5600, это Au-5600, производительность одной ее стойки увеличивается до 40 TFLOPS, следовательно, для достижения 1 TFLOPS потребуется 25 стоек, суммарное энергопотребление которых составит 2,84 МВт. Для сравнения, если экстраполировать параметры нынешней версии суперкластера «Ломоносов» на 1 TFLOPS, то его энергопотребление составит порядка 4 МВт.

У Au-5500 — академические корни, которые уходят в начало 80-х годов, когда три ведущие физические лаборатории Италии, входящие в состав Национального института ядерной физики, и две родственные им лаборатории в Германии и Франции приступили к разработке оригинальных компьютеров семейства Array Processor Experiment (APE), где использовались специализированные процессоры с очень длинным словом (Very Long Instruction Word, VLIW). Первый результат этого сотрудничества вышел в свет в 1984 году, то есть за десять лет до появления кластера Beоwolf, собранного из рабочих станций, ставшего прародителем почти всех нынешних суперкомпьютеров-суперкластеров. Всего в период до 2005 года было разработано четыре модели — APE, APE100, APEmille и APEnext. Их общий видовой признак — низкая тактовая частота и при этом высокая производительность. Последняя модель, имея 4096 процессоров, работающих на частоте всего 200 МГц, то есть на порядок ниже, чем у современных ей х86-систем, показывал производительность 7 PFLOPS. Такие возможности обеспечивала система межсоединений, в APEnext она была построена по принципу трехмерного тора. В 2000-е годы была образована многопрофильная научная ассоциация AuroraScience Collaboration с участием администрации провинции Тренто и НИЯФ. На 2011 год запланировано создание компьютера с производительностью 100 TFLOPS, в дальнейшем планируется создавать и петафлопсные компьютеры.

Второй предпосылкой к появлению на свет Au-5500 оказалось образование в 1992 году компании Eurotech, которая начала с миниатюрных встроенных компьютеров, а в последующем включила в свою программу и высокопроизводительные машины. По неформальному соглашению с AuroraScience в Eurotech обеспечили перевод архитектуры Aurora на стандартные процессоры и наладили производство этих систем.

Как показала встреча с журналистами, проведенная 9 июняв Москве, у Найджела Брауна, вице-президента Embarcadero Technоlogies, есть вполне очевидные и объективные основания надеяться на лучшее будущее. Ветеран того самого старого доброго «Борланда», хорошо известного отечественным разработчикам, а теперь ставшего одной из составных частей компании Embarcadero, в деталях рассказал о благополучном для него и ряда его коллег завершении мучительного процесса трансформации компании, затянувшегося более чем на десять лет. По ходу менялись названия, высшие руководители и технологические предпочтения; все эти метаморфозы, чаще всего не слишком хорошо продуманные, стоили компании очень дорого. В конечном итоге за несколько лет из звезды первой величины, взошедшей на небосклоне софтверной индустрии в далеком 1981 году, в эпоху CP/M, и во многих направлениях шедшей на шаг впереди корпорации Microsoft, своего основного конкурента,  Borland превратилась в скромную компанию стоимостью в несколько десятков миллионов долларов. И произошло то, что должно было неизбежно произойти: немного не дожив до сорокалетия, Borland как самостоятельный бренд перестала существовать. В 2006 году подразделение компании — группа Developer Tools Group, разрабатывающая инструменты, получила название CodeGear и была выставлена на продажу. В 2008 году ее купила Embarcadero Technologies, а всего год спустя все то, что оставалось от Borland, купила британская компания Micro Focus. Именно Браун, в то время уже сотрудник Embarcadero, был инициатором приобретения CodeGear.

Но сила замысла основоположников Borland оказалась настолько велика, что, несмотря на внешние изменения, основное ядро специалистов, начинавших с Turbo Pascal, среды разработки Delphi и многих других продуктов, составивших славу этой компании, сохранилось; остался и Дэвид Интерсимон,  харизматический лидер разработчиков и душа компании, ее символ.

В близком будущем Интерсимон, по словам Брауна, планирует вновь посетить Россию — наша страна входит в четверку важнейших зарубежных рынков Embarcadero наряду с Великобританией, Германией и Японией; у компании есть лаборатория в Санкт-Петербурге. Браун высоко оценил оба направления деятельности российского представительства — и бизнес, и разработку, пообещав способствовать развитию того и другого. В частности, штат лаборатории, насчитывающий сейчас два десятка человек, будет увеличен в полтора-два раза.

Несколько лет совместного существования Embarcadero и CodeGear доказали разумность работы двух групп разработчиков в связке. Продукты Embarcadero Technologies, которая с 1993 года поставляла инструменты для работы с различными базами данных, и продукты CodeGear взаимно дополнили друг друга, и даже в неблагополучный кризисный период компания смогла обеспечивать стабильный рост оборота на 12% в год.

Новым решением объединенной компании стала облачная конструкция ToolCloud. Слово «облако» в данном случае не должно вводить в заблуждение, речь идет не об инструментах для облачных приложений, как можно было бы предположить, а об организации имеющихся в распоряжении предприятия программных средств и лицензий на них в виде централизованно управляемого частного облака. Разработка ToolCloud велась в Embarcadero с тех времен, когда облачный компьютинг еще не существовал, ее главной целью было создание системы инвентаризации лицензий, управления и составления отчетов из одной точки, с появлением же облачных архитектур появилась возможность дать ей соответствующую интерпретацию. В данном случае облако имеет трехуровневую структуру, состоящую из ядра, внутренней и внешней оболочек. В ядре сконцентрированы средства Centralized License Management, необходимые для управления лицензиями на программные продукты, которыми владеет предприятие. Ядро окружает непосредственно ToolCloud, реализующее доступ к приложениям со стороны пользователей и контроль за этим процессом со стороны администратора. Внешняя оболочка обеспечивает два типа доступа к приложениям. Один из них, All-Access, допускает возможность работы со всеми приложениями от Embarcadero, в таком случает «оптовый» потребитель получает скидку. Второй, A la Carte, предполагает доступ к требуемым приложениям по выбору.

Упорядочение доступа к приложениям обеспечивает целый ряд преимуществ. Удается снизить стоимость владения, избавиться от избыточных и неиспользуемых лицензий, строже контролировать передачу лицензий и, возможно, самое главное — существенно сокращается время развертывания новых приложений. Сегодня в списке управляемых лицензий только продукты из номенклатуры Embarcadero, но Браун заверил, что в ближайшие годы он расширится за счет продуктов других вендоров и ToolCloud станет универсальным средством.

На форуме «Мир ЦОД 2010» Виктория Лившиц, глава компании Grid Dynamics, представила доклад «Стратегия миграции от традиционного ЦОД к облачным вычислениям», посвященный методике перехода на следующий инфраструктурный уровень. У нее есть десятилетний опыт работы в Sun Microsystems, ее последняя должность в этой компании  — архитектор продукта Sun Grid. Однако при основании собственной компании Лившиц решила пойти не по обычному для стартапов продуктовому пути, а отдала предпочтение сервису. Основной бизнес Grid Dynamics состоит в поддержке организаций, которые хотят осуществить переход от традиционных ЦОДов и кластеров к облачным инфраструктурам. Общая методика такого перехода была представлена в докладе, а отвечая на вопросы журналиста «Открытых систем», Лившиц поделилась своими российскими планами.

- Данные аналитиков свидетельствуют о том, что Россия по уровню внедрения ЦОД заметно отстает от развитых стран, вы же предлагаете консультативные услуги по переводу приложений в облака, то есть на следующий этап. Насколько это реально?

Отсутствие сложившейся инфраструктуры ЦОД скорее во благо, чем во вред, нет обычного барьера, который создает необходимость модернизации существующей инфраструктуры. Можно привести множество примеров более быстрой адаптации к новым технологиям в условиях развивающихся рынков, классический случай — развитие мобильной связи в странах со слабой сетью обычной телефонии. Близкий пример - в Китае облачный подхол распространяется быстрее, чем где бы то ни было. Ведь, как и в России, у китайцев нет сети традиционных центров обработки данных.

- В своем выступлении вы упомянули как одну из проблем «культурный шок», возникающий при переходе к облакам. В нашем случае шок будет еще больше, можно ли с ним справиться?

Судя по моему опыту общения с российскими компаниями, в большинстве своем они готовы перейти к облачным решениям, хотя некоторых удерживает от этого шага наличие унаследованных инфраструктур. Стремление использовать новые технологии здесь уже заметно и наверняка вырастет в близком будущем. Следует признать и наличие сложностей, во всяком случае, пока в России нет таких положительных примеров, на которые можно было бы сослаться, к тому же не созданы достаточные экономические и административные условия.

- Вы утверждаете, что для безболезненного переноса работы с данными в облака нужны консалтинговые услуги и адекватная методика. Ни того, ни другого пока в нашей стране нет, как быть?

Я убеждена, что под влиянием спроса ведущие российские системные интеграторы приобретут необходимую экспертизу. Придут и западные компании, уже имеющие опыт, и принесут с собой необходимые методики. Собственно, этим сейчас занята наша компания. К тому же я хотела бы особенно отметить, что переходу в облака должна и может способствовать проводимая российским правительством политика модернизации. В России зарождается то, для чего даже не было соответствующих слов, — технологическая антреприза и стартапы, пока то и другое в зачаточном состоянии, но ростки уже пробиваются. И тут как нельзя кстати облака, только они могут предоставить начинающим компаниям информационные сервисы по требованию без необходимости в серьезных начальных инвестициях. Всем известно, что успех облака Amazon был обеспечен спросом со стороны стартапов.

- Я с трудом представляю, что кто-то из местных сетевых книжных магазинов сделает нечто подобное, а если не они, то кто же?

Уверена, до конца нынешнего года и уж точно в следующем появится несколько крупных поставщиков услуг в виде публичных облаков, часть из них окажется с российскими корнями, скорее всего, это будут телекоммуникационные провайдеры. Но если западные компании смогут найти российских партнеров, то и они освоят этот рынок.

Россия должна побороться за позицию в облачном пространстве. Положительные примеры есть, скажем, компания Parallels успешно не только работает  на рынке виртуализции, но и помогает переходить на модель SaaS. Наша компания является, по существу, русско-американской, и, хотя штаб-квартира Grid Dynamics расположена в Кремниевой долине, весь инженерный состав, а это почти 300 человек, находится в Саратове, Москве и Санкт-Петербурге. Пока в России не хватает антрепренеров, способных перевести идеи в инновации.

- Ваши дальнейшие планы в России?

Мы получили финансирование от Российской венчурной компании и от Венчурного фонда ВТБ, инвесторы заинтересованы в применении нашего опыта на российском рынке. Сейчас мы находимся на этапе выработки бизнес-плана и обретения необходимых партнерских связей.

- Внимание руководства страны буквально приковано к тому, чтобы сделать Россию родиной самых больших петафлопсов. Как развернуться в сторону более практичных задач?

У нас в компании сложилась шутка: «Чтобы в России получить финансирование на строительство вычислительного облака, к его названию следует добавить приставку 'нано'». А если серьезно, то компания занимается в том числе и масштабируемыми системами для высокопроизводительных вычислений (High Performance Computing, HPC). В этой области мы весьма плодотворно сотрудничаем с Microsoft. Петафлопсы это конечно хорошо, но для того чтобы они могли быть использованы для реальных научных исследований необходимо снять барьеры между потребителями этих мощностей и организациями которые ими владеют. Облачные технологии в значительной мере могут в этом помочь. Например, в отличие от бизнес-приложений, виртуализация оказывает значительное негативное влияние на производительность HPC-приложений, к этому надо быть готовым и правильно планировать инфраструктуру проекта.

Совершенно согласна с вами и в том, что особенно важно привлечь внимание модернизаторов российской экономики, включая создателей Сколково, к национальным "облачным" программам. Например, есть насущная задача создания безопасного частного облака для госструктур. Есть аналогичные задачи по созданию облаков для исследовательских сообществ, для образования и многих других приложений.

«Здесь начинается путь к частным облакам» — под таким девизом прошла в Бостоне с 10 по 13 мая десятая конференция EMC World. На этот раз в центре внимания оказались не системы хранения данных, составляющие основу бизнеса компании EMC на протяжении всех 30 лет ее существования, а модная ныне облачная тематика.

Как отметил глава компании Джо Туччи, нынешние перемены значимы не меньше тех, что были вызваны мэйнфреймами, мини-компьютерами, ПК и распределенными вычислениями. Он выразил уверенность, что руководимая им компания на основе именно облачного подхода сможет предложить решения, которые облегчат проблемы, связанные со сложностью хранения гигантских объемов данных. Оценивая перспективы, Туччи сказал: «Это самый большой шанс из тех, которые когда-либо имела наша компания».

Важно подчеркнуть, что на конференции говорили не об облаках вообще, а о тех облаках, которые являются частью информационных инфраструктур предприятий, то есть о так называемых внутренних, или частных, облаках. Хотя термин «частное облако» принят, тем не менее он вызывает внутреннее сопротивление, облако понимается как нечто удаленное и неопределенное, а частное облако — это сочетание аппаратуры и ПО. Поэтому стоит согласиться со словами Чака Холлиса, вице-президента EMC: «Вы можете называть это как угодно, допустим, облаками или еще как-то иначе, но суть не в этом, в любом случае речь пойдет о динамических распределенных системах хранения данных».

Среди главных новостей мероприятия можно отметить официальную премьеру решения VPLEX, дальнейшее развитие экосистемы Atmos и результаты работы совместного предприятия VCE, образованного VMware, Cisco и EMC.

VPLEX

Если развивать провозглашенный тезис о пути к частным облакам, начинающемся на конференции EMC World, то следует признать, что VPLEX — это стартовая площадка к тем динамическим распределенным системах хранения данных, которые являются логическим развитием сетей SAN, построенных на блочных принципах. В узком смысле VPLEX можно рассматривать как семейство специализированных устройств масштаба от локального ЦОД до планетарного, служащих для виртуализации систем хранения. Сейчас нередко виртуализацию еще называют федерированием систем хранения, то есть созданием динамических пулов данных, которые доступны приложениям независимо от их местонахождения.

Историю VPLEX можно вести с 2005 года, когда три калифорнийских университетских исследователя — Рон Унрау, Стивен Бромлинг и Вэйн Карпов получили патент на метод согласования распределенных кэшей систем хранения DDC (Distributed Dache Coherence). Этот метод позволяет оптимизировать распределенное хранение данных — за счет уменьшения числа сообщений, необходимых для согласования работы узлов, сократить необходимую полосу пропускания и повысить ряд других показателей. На основе предложенного метода можно строить специализированные устройства (Distributed Data Caching Appliances). К практической реализации DDC подошли две компании, NetApp со своим программным продуктом FlexCache и EMC, предложившая аппаратно-программное решение VPLEX (несколько лет назад она купила небольшую канадскую компанию Yotta Yotta, которую возглавлял Карпов).

Конкуренты встретили новинку в штыки, в частности явно агрессивные комментарии сделали представители NetApp, а Хью Йошида, технический руководитель компании Hitachi Data Systems, назвал VPLEX виртуализационным продуктом предыдущего поколения Insignia, переодетым в костюм Yotta Yotta.

Критики VPLEX игнорируют тот факт, что все известные ранее технологии федерализации систем хранения обеспечивали абстрагирование от физической привязанности блоков данных к устройствам. В отличие от них VPLEX распространяет абстрагирование на географическое размещение блоков данных и позволяет строить в полном смысле распределенные виртуальные ЦОД. Распределенная федерация (Distributed Federation) дает возможность создавать виртуальный мэйнфрейм и расширять его границы за границы одного ЦОД. VPLEX позволяет перемещать данные относительно приложений или, наоборот, приложения относительно данных (что именно, зависит от размера данных и условий, необходимых для выполнения приложений). Если приложение статично и оно последовательно обрабатывает потоки данных, то можно использовать кэширующую технологию Access Anywhere, которая будет помещать в кэш требуемую часть данных, оставляя весь массив на месте. Если, наоборот, есть необходимость в обработке больших объемов данных, то дешевле переместить не данные, а само приложение ближе к данным и выполнять его в новой географической точке.

Вообще системы согласования кэшей известны, они есть в различных распределенных файловых системах (CXFS, GPFS, Lustre и даже Oracle RAC), но ни в одной из них не обеспечивается запись в любой блок, любым узлом кластера, в любое время и в любой точке пространства.

На данный момент семейство VPLEX включает EMC VPLEX Local и EMC VPLEX Metro. Первая представляет собой локальный продукт, он обеспечивает упрощенное управление и бесперебойную мобильность данных между разнородными массивами. Один модуль VPLEX Local высотой 3U может виртуализовать до 8 тыс. логических устройств, максимальное количество совместно работающих модулей — четыре. Подключаться могут накопители Symmetrix и CLARiiON, а также некоторые массивы Hitachi и IBM, в будущем планируется подключать также хранилища HP и NetApp.

VPLEX Metro — кластер из двух VPLEX Local, которые могут размещаться на одной площадке или быть разнесены на расстояние до 100 километров, обеспечивается работа DDC в синхронном режиме. В будущем планируются еще две версии Geo и Global. В первом продукте обеспечивается когерентность в асинхронном режиме, а во втором — в синхронном.

Другой путь

Есть у EMC и альтернативная «дорога в облака». Работу над ней EMC начала в 2008 году, когда выпустила модульную систему устройств Atmos, рассчитанную на хранение мультипетабайтных и более крупных объемов неструктурированных данных. Потенциальными потребителями таких систем могут стать поставщики сервисов Web 2.0, а также телекоммуникационные компании и поставщики медийного контента. Atmos — это технология создания частных облаков для контент-провайдеров. Аппаратное обеспечение Atmos состоит из трех основных частей: серверов, на которых работает ПО Atmos, Ethernet-коммутаторов (с пропускной способностью 1 или 10 Гбит/с) и системы хранения (с интерфесом SAS или SATA). Обычная метрика емкости не может в полной мере характеризовать Atmos, поскольку здесь нет логических устройств и не предусмотрена организация RAID-массивов. Кроме того, хранимые данные организованы в виде объектов, сопровождаются метаданными и объединены общим пространством имен. В нынешнем году Atmos модернизировали, теперь он комплектуется четырехъядерными процессорами Nehalem и дисками емкостью до 2 Тбайт.

Тройственный союз

Еще одна новинка, представленная на EMC World, — система vblock, являющаяся результатом реализации совместного проекта Acadia VCE, в котором участвуют три компании: VMware, Cisco и EMC. Не имеющее аналогов совместное предприятие построено по принципу «гражданского брака» (то есть совместная деятельность без особых взаимных обязательств). Руководит VCE Майкл Капеллас, одно время возглавлявший Compaq, а также занимавший ряд других высокопоставленных должностей. Основной вариант расшифровки VCE — Virtual Computing Environment («Виртуальная компьютерная среда»), есть еще несколько вариантов, включая, разумеется аббревиатуру из первых букв трех компаний. Продукция предприятия собрана из «комплектующих» участников альянса. Cisco «вкладывает» серверы Unified Compute Solution, коммутаторы Nexus 1000v и Multilayer Director, EMC — накопители Symmetrix VMax, CLARiiON, а VMware — облачную ОС vSphere, системы обеспечения безопасности RSA и систему управления ИТ-ресурсами Ionix IRM. Предполагается три модели общего изделия: vblock0, поддерживающая от 300 до 800 виртуальных машин (поставки начнутся уже в нынешнем году), vblock1 — от 800 до 3000 VM и vblock2 — от 3000 до 6000 VM.

Не облаками едиными

Помимо облачных новинок, на EMC World были представлены и более прозаические, но не менее важные продукты. Среди них — решение для резервного копирования DD Boost, купленное в 2009 году вместе с компанией Data Domain; EMC Legato NetWorker, теперь чаще называемый EMC NetWorker; решения, служащие для обеспечения безопасности в облаках, предложенные RSA. Президент RSA Арт Ковелло заявил, что прошедшая в марте конференция его компании дает основание сделать два вывода: во-первых, общественность заметно преувеличивает опасность облаков и, во-вторых, уже существующие методы достаточны для обеспечения безопасности.

Участвовавший в недавней конференции «Образование в XXI веке» Амит Митал, вице-президент Microsoft, представил два новых продукта корпорации для школ -- Windows MultiPoint и Windows MultiPoint Server 2010. Первая система позволяет нескольким ученикам одновременно работать с одним приложением, получается нечто вроде «мышки коллективного пользования», у каждого ребенка собственное устройство, но в группе они могут действовать совместно. Windows MultiPoint Server 2010 сложнее; эта система поддерживает работу нескольких человек на одном компьютере. MultiPoint Server 2010 входит в комплекты оборудования, поставляемые в школы несколькими отечественными компаниями. Комплект предельно прост в исполнении, он может быть развернут без участия специалистов в течение нескольких минут, после чего открывается возможность работать под Windows в режиме разделения ресурсов на одном ПК. Однако появление компьютеров — только первый шаг в модернизации образования; о том, какие вопросы предстоит решить школам на этом пути, Митал обсудил с журналистом «Открытых систем».

- Мы привыкли к парадигме «один пользователь -- один компьютер» или «одно приложение -- один сервер», но MultiPoint Server 2010 явно возвращает ко временам мини-ЭВМ, если не мэйнфремов, не правда ли?

Действительно так, и в отмеченном вами нет ничего странного. Все развивается по спирали, когда-то возможны были только индивидуальные ПК, а теперь сложились иные условия. Потенциал современного компьютера явно превосходит потребности ученика, теперь ресурсы машины могут быть распределены между несколькими учащимися, при этом сокращаются затраты на оборудование и потребляемая электрическая мощность. Ваша аналогия с мини-ЭВМ справедлива, более того, в решениях, которые разделяют десятилетия, много общего. Не секрет, что прародительницу современных систем Windows, NT, создал коллектив инженеров из DEC, прежде разработавший операционные системы RSX-11 и VMS. Коллективом руководил Дэвид Катлер, он по-прежнему трудится в Microsoft и сегодня возглавляет работу над облачной операционной системой Azure Services Platform.

- Выступающие на конференции не скупились на положительные оценки роли компьютеров в образовании, но установка компьютеров — дело техническое, настоящие проблемы впереди...

Ваши сомнения понятны, но вы же не станете отрицать, что в XXI веке жизнь стала иной, что информационное пространство расширилось и мы должны готовить людей, способных жить в новых условиях. Когда появилось телевидение и все приникли к экранам, можно было услышать опасения, будто оно уничтожит кино, театр и литературу, но мы можем констатировать сегодня -- все это сохранилось, просто жизнь получила еще одно измерение. Компьютер в школе становится неизбежностью, вопрос только в том, как он будет использоваться?

- Вам не кажется, что повальное внедрение компьютеров в школах ведет к эрозии компьютерной культуры? Большинство, используя словосочетание «информационные технологии», сводит его к потреблению сетевого контента; мало кто говорит даже об обучении программированию. У нашей страны, к примеру, были очень серьезные образовательные программы, но сейчас они позабыты.

Это так, мы повсюду видим усиление потребительского отношения к компьютерам. Я неоднократно обсуждал эту тему с Николасом Негропонте, автором и руководителем программы One Laptop Per Child. Оказалось, что практика передачи учащимся ноутбуков без соответствующей методической поддержки, без кадров учителей не дает положительных результатов. Просто вручить компьютер ребенку недостаточно, а порой опасно. Обязанность родителей и учителей — обеспечить рациональное использование этого инструмента. Каким бы совершенным ни был компьютер, он остается инструментом, хорошо известно: молотком можно ударить по гвоздю, а можно по чему-то другому.

- Молоток по большей части остается в ящике с инструментами, а компьютер становится частью жизни. Как результат — множество разного рода зависимостей у подрастающего поколения, дети явно меньше читают, меньше занимаются спортом, меньше проводят времени в живом общении. Компьютерная среда небезопасна, но мало работает над тем, чтобы противостоять реальным угрозам. Иногда хочется развесить желтые предупреждающие таблички, как на опасных объектах...

Я согласен с вами, образно говоря, такие таблички нужны. Мер, ограничивающих доступ к тем или иным ресурсам Интернета, явно недостаточно, а игровая компьютерная зависимость может стать не менее опасной, чем другие виды зависимости. Если бы дети имели доступ к компьютерам только в школе, проблем было бы меньше. Но у любых составляющих прогресса есть издержки. Неизвестно, кто изобрел колесо, но можно себе представить, сколько людей погибло под колесами. И нужно признать, что остается множество вопросов в связи с обеспечением безопасности компьютерной среды, приданием компьютерному образованию должного качества. Мы все должны быть вовлечены в эту работу — и производители, и учителя, и родители.

Одним из важных направлений развития проекта "Университетский кластер" стало присоединение к международной программе Open Cirrus. Программа была инициирована компаниями Hewlett-Packard, Intel и Yahoo с целью создания тестовой платформы на базе распределенных центров обработки данных. В недавней конференции "Облачные вычисления. Образование. Исследования. Разработки", проведенной в рамках проекта "Университетский кластер" (см. также "HPC из розетки", Computerworld Россия, № 13-14, 2010), принял участие директор по исследованиям компании Yahoo Томас Кван. Его доклад был посвящен применению кластеров для обработки сверхбольших объемов данных (Data-Intensive Super Сomputing, DISC). После выступления Кван ответил на несколько вопросов журналиста "Открытых систем".

- В чем вы видите цель сотрудничества с программами, аналогичными "Университетскому кластеру"?

В том, чтобы представить нечто такое, что еще многим неизвестно. Согласитесь, в сознании подавляющего большинства область применения кластеров ограничена высокопроизводительными вычислениями (High Performance Computing, HPC) и моделированием разного рода динамических процессов. Но в условиях, когда человечество накапливает гигантские объемы данных, применение кластеров можно распространить и на них, опираясь на альтернативный HPC подход DISC. Два этих направления различает отношение к данным, точнее представление о том, что чему подчинено, данные вычислениям или вычисления - данным. В случае когда данных, условно говоря, меньше, чем вычислений, преимущество на стороне HPC, но если речь идет о гигантских объемах данных, то имеет смысл воспользоваться подходом DISC. В Yahoo мы имеем дело с большими объемами данных, поэтому развиваем соответствующие технологии и стремимся поделиться своими наработками с университетами. DISC -- прекрасный новый мир, и кому, как не университетам, его покорять?

- Соглашусь с вами в том, что в мире DISC разрушаются представления о привычной роли данных. Они становятся "органичными" компьютеру (intrinsic data), а не внешними, как сейчас, или даже "посторонними" (extrinsic data). Соответственно необходимы качественно иные СУБД, языки программирования, системы управления. Yahoo сделала ставку на Hadoop. Почему именно эта платформа?

Не секрет, что Apache Hadoop - это программная платформа для DISC, созданная под влиянием разработанных в Google платформы MapReduce и файловой системы Google File System. Кроме того, и это особенно важно в данном контексте, она отличается открытостью, в этом ее преимущество для учебных заведений. Помимо MapReduce и Hadoop, есть еще несколько аналогичных платформ, в том числе и открытых, но среди них Hadoop - самая развитая.

Главный компонент Hadoop - распределенная файловая система HDFS, поддерживающая хранение файлов на узлах кластера; одни и те же данные распределены обычно по трем узлам (два в одной стойке, третий - в другой), благодаря чему обеспечивается надежность и исключается необходимость в дисковых массивах. Из узлов данных образуется кластерная система хранения, в которой обмен между узлами осуществляется по протоколам, специфичным для HDFS. Она очень надежна уже в силу своей архитектуры, в ней нет избыточного резервирования, единственной точкой отказа является координирующий узел, только он и резервируется в традиционном смысле, когда предусматриваются два физических узла - первичный и вторичный. Помимо файловой системы HDFS, в состав Hadoop входят еще восемь компонентов, образующих платформу. Это набор утилит Hadoop Common, инструментарий Avro, обеспечивающий взаимодействие со скриптовыми языками, набор технологий для управления большими распределенными системами Chukwa, масштабируемая база данных Hbase, пакет для поддержки хранилищ данных Hive, технология для работы с распределенными данными, названная, как и аналогичная разработка Google, тем же именем MapReduce, язык программирования потоков данных и параллельных вычислений Pig и координатор работ с многозначительным названием ZooKeeper ("хранитель зоопарка". - Л. Ч .).

- Что получают университеты вместе со всем этим "зоопарком"?

Хорошо известно, что загрузка HPC-кластеров далеко не стопроцентная. Если быть откровенным, то по-настоящему их могут использовать либо те, кто решает задачи с естественным параллелизмом (сейсморазведка, моделирование прочностных задач в строительной механике и т. п.), либо очень большие и очень богатые компании, которые используют кластеры для моделирования динамических процессов в ядерных реакциях, авиационных двигателях, иных дорогих и сложных устройствах. Такие организации вкладывают в создание моделей гигантские средства, многократно превышающие стоимость кластеров. Не все способны на такие траты, к тому же рассматривать моделирование как некоторое универсальное средство было бы методологически неверно. Есть целый ряд задач из области е-science (генная инженерия, астрономия и др.), где приходится иметь дело с огромными массивами данных, но моделирование как таковое им не требуется. В таких случаях использование кластеров и библиотек типа MPI не является результативным, но многие не хотят в этом признаваться. Мы предлагаем университетам загрузить на свои кластеры Hadoop и поучиться альтернативным подходам. Разумеется, пока то, что мы предлагаем, не превратилось в мэйнстрим, но надо смотреть в будущее.

- В своем выступлении вы упомянули кластер М45. Можно ли рассказать о нем подробнее?

Сначала о том, почему его назвали M45. Так в своей среде астрономы именуют созвездие Плеяды (по-английски это звучит Open Star Cluster M45. - Л. Ч .). M45 содержит 4 тыс. процессоров и входит в число 50 самых мощных суперкомпьютеров мира. Цель создания этого суперкластера состоит в том, чтобы предоставить академическому сообществу возможность не только решать известные задачи, но и осваивать новые методы. Его новизна в том, что он не только позволяет перемалывать чудовищные объемы чисел с фантастической скоростью, но и дает дополнительные возможности для анализа данных и извлечения из них образов. Не случайно появление М45 было отмечено деловой и научной прессой. Первыми пользователями М45 стали крупнейшие американские университеты, но он не закрыт и для других. Вопрос доступа к нему может быть решен, но для начала стоит загрузить Hadoop на уже имеющиеся у вас системы и поучиться.

Современные системы управления должны иметь в своем составе технологии, обеспечивающие анализ тактической и стратегической информации. Вследствие этого в последние годы резко вырос интерес к технологиям бизнес-аналитики (Business Intelligence, BI) и хранилищам данных (Data Warehousing, DW) и заметно увеличилось число компаний, проявляющих активность в этом сегменте рынка. Теперь, помимо Teradata, которую можно назвать ветераном рынка хранилищ данных, на нем работают и именитые поставщики корпоративных систем наподобие IBM, Oracle, Microsoft, SAS, Sybase, и молодые игроки, такие как Netezza и Greenplum, а также интернет-компании во главе с Google и Yahoo.

Однако расширение списка участников рынка, по данным аналитиков, не повлияло на лидирующую позицию Teradata. Подтвердила это и прошедшая в середине апреля в Берлине ежегодная европейская конференция компании.

Новый термин и консервативность клиентов

Для обозначения роли и места хранилищ данных в нынешних условиях в Teradata используют термин "активные хранилища данных" (Active Data Warehouse, ADW), понимая под ним такие реализации хранилищ, которые, поддерживая работу в реальном времени или близком к нему режиме, способны обрабатывать потоки стимулированных событиями (event-driven) запросов, поступающих от пользователей или из приложений. Преимущество ADW по сравнению с классическими средствами остоит в том, что этот вид технологий обеспечивает данными не только аналитиков и составителей отчетов, но и сотрудников на "передней линий", осуществляющих оперативное управление. Активные хранилища позволяют создавать бизнес-аналитику нового поколения, которую называют "вездесущим BI" (Pervasive BI), "операционным BI" (Operational BI) или "BI реального времени" (Real-time BI). В Teradata используют и собственный термин - Active Enterprise Intelligence.

Оценивая продукты и решения Teradata, следует учитывать, что компания с момента своего основания ориентируется на узкую прослойку клиентов, состоящую из 3 тыс. крупнейших компаний мира, и учитывает особенности именно их спроса. Например, для крупных компаний критична масштабируемость предлагаемых решений и менее важна стоимость специализированного оборудования и программ. На производственную политику Teradata влияет и то, что ее потребители склонны к технологическому консерватизму и не увлекаются модными тенденциями, такими как "облака" или SaaS.

Исходя из этого Teradata в первую очередь совершенствует свои классические решения. Самое существенное из актуального сейчас, по словам технического директора компании Стивена Бробста, связано не с отдельными технологиями, а с глобальной организацией процедур работы с данными. Он подчеркнул в своем выступлении, что намечается общий отраслевой сдвиг от проектного или продуктно-ориентированного подхода к программному. Отмеченный сдвиг стимулирован явлением, которое Бробст назвал "кризисом BI". У данного кризиса несколько причин, в том числе: разрастающийся объем данных, увеличение числа людей, вовлеченных в анализ, необходимость более оперативно принимать решения. Чтобы преодолеть перечисленные сложности и использовать корпоративную информацию для получения конкурентного преимущества, необходимы объединенные усилия представителей трех служб предприятия -- бизнеса, аналитиков и ИТ. Трехсторонними усилиями должны быть созданы "центры компетенции BI", в задачу которых входит разработка трех-пятилетних планов по стратегическому управлению данными. Бробст полагает, что такого рода управление является задачей бизнес-подразделений, а не администраторов баз данных. И суть всех разговоров о возрастающей роли информации сводится к тому, что предприятия постепенно выстраивают настоящие системы управления в лучших кибернетических традициях и нуждаются в подсистемах сбора и анализа данных в цепи обратной связи.

Техническое совершенствование

Из технических новинок, показанных в Берлине, наибольшее внимание привлекло решение Extreme Performance Server 4555, его производительность достаточна для систем ADW. Непосредственным конкурентом этой "машины хранилищ данных" является "машина баз данных" Oracle Exadata 2. Между ними много общего, но следует принять во внимание, что первая специализирована именно на хранилищах.

Общим для той и другой является то, что высокая производительность обеспечивается широким использованием твердотельных накопителей, однако в силу разного предназначения эти накопители используются по-разному. Как отмечают в Teradata, во входящем в состав Exadata 2 массиве Storage F5100 Flash Array твердотельные накопители служат для создания еще одного уровня кэша, они в большей степени ориентированы на повышение скорости выполняемых онлайновых транзакций, чем на решение задач, специфичных для хранилищ данных. Скотт Ноу, занимающий пост директора по разработкам и руководителя Teradata Labs, заявил, что использование технологий SSD в Exadata 2 не обеспечивает радикального ускорения работы собственно хранилища, поскольку служит ускорению отдельных процессов, а согласованием данных и другими работами, связанными с СУБД, по-прежнему управляет Real Application Clusters. Он признал, что Exadata 2 хорошо масштабируется, но имеет заметные ограничения по скорости выполнения запросов при решении задач по добыче данных (data mining). И, напротив, в решениях, реализованных в Teradata Extreme Performance Appliance, высокая скорость работы твердотельных накопителей дает возможность получать аналитические данные мгновенно и не задерживать принятие решений. "А это, - заявил Ноу, - позволяет распространить преимущества хранилищ данных на такие приложения, как электронная коммерция, производство и логистика, туристическая индустрия и транспортерные задачи, задачи, связанные с телекоммуникациями".

В облачном направлении Teradata предлагает набор продуктов и сервисов Agile Analytics Cloud, позволяющий создавать виртуализованные витрины данных в частных облаках, расположенных внутри охраняемого периметра предприятий. Для разработки экспериментальных приложений Teradata предлагает свободно распространяемую версию программного обеспечения Teradata Express для облака Amazon Elastic Compute Cloud с использованием VMware Player. По словам Бробста, компания пошла на этот шаг, поскольку хотела упростить процедуры разработки аналитических приложений на платформе Teradata и сделать их доступными для небольших компаний, не имеющих средств на закупку специализированного оборудования.