Центр киберзащиты Cooperative Cyber Defense Center of Excellence (CCDCOE), официальное открытие которого состоялось в мае 2008 года в Таллине, должен помочь НАТО в решении технических, юридических и политических вопросов, связанных с ведением электронных войн. В центре трудятся два десятка специалистов, и в том числе гражданский аналитик Кеннет Гирс, сотрудник службы Военно-морского флота США, занимающейся изучением и профилактикой противоправных действий. В день открытия конференции Conference on Cyber Warfare Гирс дал службе новостей IDG интервью, в котором рассказал о задачах, стоящих перед CCDCOE.

- Мы видим, что на конференции присутствует очень много специалистов из США. Чем это вызвано?

Я не собираюсь утверждать, что именно мы, представители США, непременно должны улаживать все вопросы, но Соединенные Штаты занимаются этой темой уже длительное время и накопили определенный опыт. Достаточно вспомнить масштабные учения в середине 90-х, направленные на отработку мер кибербезопасности. Думаю, что и по сей день США сохраняют за собой ведущие позиции в данной сфере.

- А что лично вы делаете в CCDCOE?

Я пытаюсь содействовать укреплению кибербезопасности, используя для этого аналитические методы. Я не пишу кода. По сути, мне отводится роль аналитика в учреждении, занимающемся организацией электронной безопасности. Во многом это выглядит как попытка акцентировать на существующих проблемах внимание людей, принимающих решения, менеджеров и читателей, независимо от того, работают они в органах национальной безопасности или где-то еще.

- Какое содействие центр CCDCOE оказывает заинтересованным органам в решении юридических и политических вопросов?

Наша следующая конференция в сентябре будет посвящена как раз законодательству в компьютерной сфере. Правительственные, военные и разведывательные организации пока не имеют права проводить те мероприятия, которые могли бы, без соответствующего разрешения. Киберсреда порождает немало вопросов, поскольку является относительно новой и неизученной. Вы не можете видеть того, что там происходит. События в киберсреде неосязаемы. Думаю, что проблемы кибербезопасности заставляют юристов, да и не только их, возвращаться к вопросам, в решении которых наш центр может особенно пригодиться. Речь все еще идет о концепциях и определениях. Сегодня никто даже не может точно сказать, что представляет собой атака на компьютерную сеть с точки зрения права и национальной безопасности.

- Какие задачи ставит перед центром НАТО?

Два десятка задач вписано в программу нашей работы на 2009 год. Только что мы получили еще 30, относящихся к программе на 2010-2011 годы. Позволю себе охарактеризовать их в общих чертах. Все задачи можно разбить по крайней мере на три категории. Первая связана с определением концепции и стратегии, с разработкой и уточнением доктрины. Нынешняя конференция является хорошим примером деятельности в этом направлении.

Мы пытаемся улучшить понимание дисциплины и уточнить соответствующие моменты для людей, принимающих решения, -- политиков, юристов и военных. К следующей крупной категории относятся вопросы технической поддержки. Сетевая инфраструктура в военной области и сфере бизнеса -- вот где всегда не хватает времени на изучение вопросов, которыми мы занимаемся у себя в центре. К тому же здесь можно организовать что-то вроде университета.

- Какие образовательные курсы собирается предлагать CCDCOE?

В течение прошлого года на базе своей лабораторной сети мы проводили семинары по киберзащите, демонстрируя основы организации атаки и обороны. В семинарах принимали участие студенты из Эстонии и Швеции. Они собирались на выходные и изучали, каким образом осуществляется построение и настройка конфигурации систем при ведении атаки и обороны. Что касается вопросов фундаментального образования и обучения, то и здесь наш центр готов проявить себя.

- Вписывается ли рассмотрение наступательных средств ведения кибервойны в формулу организации эффективной обороны?

Дело в том, что наш центр не ведет никакой операционной деятельности. Мы лишь исследуем соответствующие концепции. НАТО не подбирает для нас кадры, не платит зарплату и не указывает, как проводить исследования. Поэтому на конференции, подобной нынешней, любой желающий может представить материалы по взлому или блокированию военной инфраструктуры противника до начала ведения боевых действий. И эта тема будет обсуждаться. Речь идет о среде открытых дискуссий, которая носит академический характер.

- А что можно сказать о странах, не входящих в НАТО? Вы упоминали о том, что на конференцию приехали специалисты из России. Как насчет государств, за которыми закрепился ярлык источников кибератак? Есть ли какой-то интерес со стороны Китая?

Думаю, в будущем году мы добьемся более весомых успехов в данном направлении. Нам уже присылали заявку из Тихоокеанского региона, правда, всего одну. У нас был докладчик из Индии. Надеюсь, через год-другой конференция получит широкую известность во всем мире.

Агентство Internet-рекламы Interactive Advertising Bureau опубликовало набор рекомендаций, которые позволяют выявлять случаи мошенничества, связанного с рекламой, оплачиваемой пропорционально числу "кликов", то есть переходов по соответствующей гиперссылке (Pay-Per-Click, PPC).

Такого рода реклама, размещаемая чаще всего в результатах поисковых запросов, является наиболее популярной на сегодняшний день разновидностью Internet-рекламы, но при этом не имеет достаточно серьезной защиты от мошенников. Дискуссии на эту тему длятся уже довольно долго, а между тем рекламодатели продолжают утверждать, что владельцы крупных поисковых систем сознательно принижают важность указанных вопросов.

В наборе рекомендаций IAB перечислены основные процедуры, позволяющие определить, должен ли рекламодатель оплачивать клик или нет. В разработке инструкций наряду со специалистами IAB принимали участие сотрудники Google, Yahoo и Microsoft.

В рекомендациях дано развернутое определение "клика", а также описан стандарт, регламентирующий процедуру подсчета общего числа переходов и числа переходов, которые совершены мошенниками.

Некорректными считаются переходы, совершенные по ошибке или по злому умыслу. К примеру, компания-конкурент осуществляет переходы по вашим рекламным ссылкам, для того чтобы заставить вас больше платить за рекламу. Владелец ресурса может генерировать клики, с тем чтобы заработать побольше. В обоих случаях речь идет о некорректных переходах, совершаемых обманным способом. Но в некоторых ситуациях за фальшивыми переходами может и не быть желания причинить вред рекламодателю, например если пользователь совершает переход по ошибке или два раза подряд.

В компании Google, доходы которой рещающим образом зависит от такого типа рекламы, выдаваемой в результатах поисковых запросов или публикуемой на сайтах партнеров, часто вступают в полемику с разработчиками средств выявления фальшивых кликов, не соглашаясь с их оценкой степени распространенности такого явления и методами подсчета числа некорректных переходов.

Компания Click Forensics, у которой в прошлом то и дело возникали разногласия и споры с Google, приняла активное участие в подготовке рекомендаций, что является явным признаком сближения позиций двух ранее противостоявших друг другу лагерей.

В январе в Google подвергли сомнению методы и точность оценок Click Forensics, отреагировав таким образом на отчет, в котором утверждалось, что 17,1% всех кликов относятся к категории мошеннических.

"Сюда можно причислить и те переходы, за которые наша компания не выставляет счета рекламодателям, поэтому включение их в общую статистику мы считаем неправильным, -- утверждается в заявлении Google. -- Кроме того, данные Click Forensics по количеству фальшивых кликов не соответствуют тем, что мы наблюдаем у себя. Как мы заявляли ранее, с момента запуска сервиса AdWords в 2002 году их число никогда не превышало 10% общего числа переходов по рекламным ссылкам".

Комментариев в ответ на инициативу IAB со стороны Google пока не последовало, а вот президент Click Forensics Том Катберт уже заявил, что его компания была рада принять участие в этом проекте: "Работу специалистов IAB и всех организаций, привлеченных к подготовке такого важного документа, можно считать первым уверенным шагом к достижению общей цели".

В предлагаемых инструкциях содержатся подробные описания и характеристики различных сценариев переходов, обсуждается, какие переходы следует считать действительными и недействительными, рассматриваются методы фильтрации переходов, в том числе и недействительных, перечисляются принципы и параметры аудита и отчетов.

"Предлагаемые рекомендации должны оказать весомую помощь заинтересованным организациям, -- заметила аналитик компании IDC Каролин Дэнгсон. -- Ведь на оплату кликов приходится более половины оборота рынка Internet-рекламы в США. Один из основных вопросов здесь связан с отсутствием стандартов. И появление новой методики подсчета числа переходов, сформулированной IAB, я считаю движением в правильном направлении".

В условиях экономического спада компаниям нужна особая уверенность в том, что они получают максимальную отдачу от своих инвесиций в маркетинг и рекламу. В этом смысле модель PPC становится еще более привлекательной, поскольку оплата в этом случае осуществляется только за фактические переходы.

"Сегодня на Web-страницах присутствует великое множество самых разнообразных ссылок, поэтому пользователю легко ошибиться с выбором направления перехода, -- подчеркнула Дэнгсон. -- Рекламодатели готовы платить только за сознательные переходы, которые могут принести им реальный результат, и не желают оплачивать случайную активизацию ссылок, когда потенциальный потребитель сразу уходит с их ресурса".

"На реализацию проекта ушло чуть более трех лет, и в IAB удовлетворены тем, что организаторам удалось добиться консенсуса между всеми его участниками, -- заметил директор IAB по исследовательской работе Джо Ласло. -- Мы сделали большое дело. Теперь, когда инструкции опубликованы, IAB будет активно продвигать предложенные методики, добиваясь их понимания и принятия всеми игроками рекламного рынка: продавцами рекламы, ее покупателями и поставщиками Web-контента.

"У нас нет рычагов принуждения, - подчеркнул Ласло, - но в IAB могут и должны всячески способствовать тому, чтобы игроки отрасли следовали предложенным руководствам и рекомендациям".

Вместе с тем, по мнению Ласло, примерно через два года инструкции придется пересматривать, поскольку как технологии PPC, так и методы, используемые мошенниками, к этому времени претерпят значительные изменения.

К 2013 году число виртуальных настольных ПК (Hosted Virtual Desktop, HVD), размещенных в ЦОД, увеличится на два порядка - с нынешних 500 тыс. до 50 млн. В денежном выражении рынок HVD вырастет с 1,5 млрд долл. до 65 млрд долл. и достигнет 40% нынешнего рынка ПК, предназначенных для работы с профессиональными приложениями. Так утверждают Аннет Дамп и Брайан Гэммидж, аналитики Gartner, в отчете Emerging Technology Analysis: Hosted Virtual Desktops. Они убеждены, что предприятия, ранее в больших количествах закупавшие ПК, найдут им замену в виде дешевых и долгоживущих устройств доступа. Иными словами, то, о чем столько лет говорили приверженцы разного рода тонких клиентов, становится реальностью.

По словам аналитиков, производителям ПК следует незамедлительно начать подготовку к повсеместному распространению новых клиентских архитектур. Потребуется в корне изменить стратегию продаж, освоив новые бизнес-модели. Придется признать, что подходит конец господствовавшей последние 15-20 лет распределенной модели вычислений, появляются вполне жизнеспособные альтернативы. HVD – наиболее реальный из возможных "тонких" сценариев, его массовая адаптация произойдет в ближайшие три-пять лет, по мере обретения зрелости инфраструктурами облачных вычислений. К 2014 году, как полагают в Gartner, на модель HVD будет переведено примерно 15% настольных систем, используемых для профессиональных применений, что составляет около 66 млн устройств. В США, по мнению аналитиков, переход будет происходить вдвое быстрее, чем в других странах.

В 2009 году процесс только начнется, а полный ход он наберет к 2011 году. Нынешняя экономическая ситуация не способствует резким шагам; настоящая революция придет вместе окончанием с кризиса, пока же новациям мешают сокращения бюджетов, выделяемых на ИТ.

Главными игроками нового рынка, вероятнее всего, станут нынешние производители тонких клиентов и средств для виртуализации. Основные поставщики ПК для корпоративного сегмента пока себя ничем особенным не проявили и изучают, как они могли бы расширить свое присутствие на формирующемся рынке. В Gartner отводят особую роль VMware и предполагают участие в деле развития HVD корпорации Microsoft в альянсе с Citrix. По мнению аналитиков, массовое распространение HVD следует рассматривать как часть более широкого сдвига в области распределенных вычислений с традиционными для них "толстыми" клиентами к управляемой и безопасной централизованной среде. По всей видимости, такой сдвиг произойдет прежде всего в крупных и средних организациях.

Известная таиландская клиника, принимающая многочисленных пациентов из разных стран, активно внедряет роботов, чтобы повысить эффективность и безопасность предоставляемых медицинских услуг.

Речь идет не о сиделках-гуманоидах типа Honda Asimo, а об автоматизации ряда задач, ошибки при выполнении которых могут иметь непоправимые последствия.

"Роботы оказывают нам огромную помощь, -- отметил Чан Фу, технический директор клиники Bumrungrad International Hospital, находящейся в Бангкоке. -- Делая ставку на технологии, мы внимательно изучаем источники возникновения различных ошибок и готовы утверждать, что большая их часть обусловлена человеческим фактором".

Эта проблема характерна для системы здравоохранения. Отчет о проведенных десять лет назад Институтом медицины США исследованиях, выпущенный под заголовком "Виной ошибкам - человек", показал, что из-за врачебных ошибок и неквалифицированной медицинской помощи в Соединенных Штатах ежегодно умирают 98 тыс. человек.

Еще печальнее то, что ситуация в данной области, согласно публикации, появившейся четыре года назад в журнале Journal of the American Medical Association, улучшается "разочаровывающе медленными темпами".

Персонал клиники Bumrungrad имел возможность на собственном опыте убедиться в том, какую помощь роботы способны оказать медицинским учреждениям. Сотрудники Bumrungrad с таким восторгом отзываются о роботах компании Swisslog Holdings, что их легко можно принять за сотрудников отдела продаж Swisslog.

В клинике используется целый ряд систем Swisslog и в том числе три робота. В отличие от моделей C3PO и R2D2, внешним обликом они не напоминают человека, а представляют собой угловатые машины с конвейерными лентами, стеллажами для хранения и манипуляторами, которые ловко шныряют между медикаментами и лабораторными анализами.

По словам Фу, роботы PillPicker и BoxPicker помогли клинике существенно поднять уровень безопасности обслуживания.

Модель PillPicker раскладывает таблетки и лекарства в индивидуальные пластиковые пакеты, снабжает их штрихкодами, позволяющими узнать, что находится внутри, и заносит в места хранения. При поступлении нового рецепта робот BoxPicker отбирает своим манипулятором нужные медикаменты, складывает их в пакет и приклеивает штрихкод, указывающий, для какого пациента все это предназначено.

В клинике развернута также система пневматической почты Swisslog, аналогичная тем, что обеспечивают автоматизированное перемещение документов в некоторых офисных зданиях или устанавливаются в мобильных банкоматах. Пневмосистема доставляет упаковки с лекарствами на этаж, где находятся пациенты.

Важную роль в системе играют штрихкоды. В них содержится исчерпывающая информация о том, какие лекарства находятся в упаковке, для кого они предназначены, в какое время и в каких дозах их следует принимать. Перед выдачей лекарства медсестра еще раз считывает штрихкод у кровати пациента, с тем чтобы убедиться, что все сделано правильно.

"Для того чтобы в таких условиях выдать не то лекарство, не тому пациенту или не в то время, в действиях персонала действительно должен присутствовать злой умысел", -- заметил Патрик Даунинг, сотрудник корпорации Microsoft, на протяжении нескольких лет занимавшийся реализацией совместных с Bumrungrad технологических проектов.

Новая система - это огромный шаг вперед по сравнению с традиционными методами расфасовки лекарств в бумажные стаканчики и передачи их пациентам, оставляющим персоналу широкий простор для ошибок.

Из других поставщиков аптечных роботов можно назвать компании ScriptPro, Taylist, Omnicell и Pearson Medical Technologies. Главная трудность, которую предстоит преодолеть клиникам на пути развертывания подобных систем, связана с финансированием, ведь каждый такой робот стоит более миллиона долларов.

Частная клиника Bumrungrad обслуживает главным образом туристов, поэтому по своим финансовым возможностям она заметно превосходит медицинские учреждения в регионах. Вместе с тем благодаря наличию дешевой рабочей силы стоимость услуг тайских клиник ниже, чем во многих других странах.

Конечно, с чисто финансовой точки зрения внедрение роботизированных систем в Bumrungrad не имеет особого смысла. "Пройдут десятилетия, прежде чем они смогут окупить потраченные на них средства", -- пояснил Фу.

Дешевизна рабочей силы в Таиланде означает, что для проверки правильности перемещения лекарств на каждом из этапов клиника легко может нанять дополнительный персонал. Собственно, так и поступало руководство Bumrungrad до закупки роботов. Но в конце концов оно пришло к выводу, что спасенные человеческие жизни стоят потраченных денег.

"Если каким-то образом ошибку человека можно исключить, мы стараемся сделать для этого все возможное, -- заявил Фу. -- Большая часть закупаемых клиникой Bumrungrad технологий относится к сфере автоматизации и роботизации. В настоящее время мы рассматриваем возможность закупки дополнительных роботов для фасовки медикаментов, а также для применения в области хирургии".

Совместная работа – это прекрасно, и чем шире она используется, тем лучше, не так ли? Нет, не так, считает Мортен Хансен. Эту идею он проводит в статье, опубликованной в апрельском номере Harvard Business Review. Иногда менеджеры забывают о том, что в конечном итоге совместная работа – лишь средство достижения главной цели. А главная цель – польза для бизнеса. И далеко не всякая совместная работа приносит такую пользу; в некоторых ситуациях она идет ему во вред.

Хансен – профессор Калифорнийского университета в Беркли и автор книги "Совместная работа: как лидеры избегают ловушек, создают союзы и пожинают плоды" (Collaboration: How Leaders Avoid the Traps, Create Unity and Reap Big Results. Harvard Business Press, May, 2009). Он ответил на вопросы корреспондента Computerworld Кэтлин Меламьюки.

- Ваша статья производит впечатление еретической. Какой может быть вред от организации совместной работы внутри компании?

Затраты на сопровождение проектов, которые объединяют работу нескольких подразделений, могут оказаться больше, чем экономический эффект от совместной работы. Нельзя ради самой идеи совместной работы браться за проекты, связанные с неадекватными расходами.

- Иными словами, совместная работа сама по себе не дает всех тех преимуществ, которые принято от нее ожидать?

Менеджеры не должны думать, как убедить людей сотрудничать во что бы то ни стало. Они должны думать о том, какая организация совместной работы даст наилучшие результаты.

Второй вопрос, которым они должны задаваться: "Когда следует воздерживаться от организации совместной работы?"

- Так вы считаете, что менеджерам не следует задаваться вопросом, как убедить людей сотрудничать еще больше? О чем же им нужно заботиться прежде всего?

Цель совместной работы – не совместная работа сама по себе, а ее результаты. Отсюда следует, что организовать эффективную совместную работу означает, в том числе, и знать, когда не следует этого делать.

- Вы говорите, что для этого надо подсчитать, приносит ли совместная работа выгоду или убытки. Как это сделать?

Необходимо учитывать три критерия. Во-первых, выясните, какой поток наличности генерирует проект при условии качественного его исполнения.

Во-вторых – скрытые издержки. От чего мы отказываемся ради проекта? От чего мы должны отказаться из-за ограниченности ресурсов и как это повлияет на поток наличности?

Третье соображение трудно оценить в численном выражении. Во что обходится совместная работа? Если в группе не будет полного согласия, неизбежно возникнут проблемы. Как это отразится на оценках потока наличности, сделанных для идеального хода выполнения проекта?

Вычитая последние показатели из первого, можно получить некую оценку эффективности проекта. Если величина будет отрицательной, естественен вопрос, стоит ли вообще браться за проект.

- Вы пишете, что предполагаемую финансовую отдачу от проекта совместной работы часто оценивают неверно. Почему?

Руководству свойствен естественный оптимизм, и он многое определяет. Начальники часто преувеличивают.

Когда все вокруг твердят как заклинание, что совместная работа – это всегда хорошо и надо больше ее использовать, менеджеры как бы подсознательно ищут совместные проекты. А они должны искать лучшие проекты, и вовсе необязательно, чтобы это были проекты совместной работы.

- Какие именно затраты при организации совместной работе чаще всего упускают из виду?

Это затраты, возникающие в проектах с участием нескольких подразделений, порожденные такими проблемами, как несогласие в целях, наличие конфликтующих целей. Или жадность. Люди не хотят делиться информацией или клиентами. Приходится тратить время на то, чтобы во всем этом разобраться, что приводит к задержкам и перерасходу средств.

- Какую роль ИТ играют в совместных проектах?

Когда затраты на совместную работу в компании высоки, экономический эффект совместной работы становится неочевидным. ИТ-подразделения предоставляют базы знаний, системы видеоконференций, поддержку социальных сетей – электронные инструментальные средства, которые действительно являются средствами совместной работы.

Это само по себе может повысить эффективность совместной работы. Но одного только инструментария недостаточно. Во многих случаях проблема состоит в мотивации. Есть границы между подразделениями и причины, заставляющие отказываться от сотрудничества, далеко не всегда сотрудники хотят быть откровенными с коллегами из другого подразделения.

Даже если ИТ-подразделение предлагает прекрасный инструментарий для совместной работы, это нисколько не поможет, если нет желания работать вместе. Я часто видел компании, внедрявшие замечательные инструменты, не решая при этом основных проблем управления.

Но, если при отказе от сотрудничества сотрудники не добьются продвижения по карьерной лестнице и не получат своих бонусов, и при этом предлагаемые вами инструменты прекрасны и позволят сотрудникам более эффективно работать совместно, тогда шансы успешно реализовать проект совместной работы становятся выше.

Активно обсуждавшийся манифест Open Cloud Manifesto - о его существовании стало известно из блога Microsoft, - в котором рассматривались вопросы интероперабельности механизмов облачных вычислений (cloud computing) и под которым поставили свои подписи ряд крупных вендоров, после нескольких дней дискуссий в кругах технических экспертов и блогосфере был наконец опубликован.

Документ на шести страницах включает в себя шесть принципов. В соответствии с первым из них вендоры "при создании технологий, обеспечивающих безопасность, интеграцию, переносимость, интероперабельность, управление, контроль и измерения, обязаны придерживаться открытых стандартов".

Согласно другим принципам, вендоры "не должны использовать свое рыночное положение для привязывания клиентов к каким-то конкретным платформам". Им следует применять уже имеющиеся стандарты там, где это возможно, осторожно подходить к созданию новых и модификации существующих стандартов, ориентироваться на потребности клиентов, а не на "технические нужды разработчиков технологий облачных вычислений". Необходимо сделать так, чтобы различные группы, сообщества и проекты гармонично взаимодействовали друг с другом в облаке.

Манифест подписан компаниями IBM, Sun Microsystems, VMware, Cisco, EMC, SAP, AMD, Elastra, Akamai, Novell, Rackspace, RightScale, GoGrid и рядом других.

Однако в этом списке не оказалось Amazon, известной своим сервисом Elastic Compute Cloud (EC2), а также Google и Microsoft, представившей недавно новую платформу Azure.

В пресс-службе Amazon сообщили, что компания только недавно приступила к изучению манифеста и "будет рассматривать его наравне с другими идеями, стандартами и подходами".

О документе стало известно широкой общественности благодаря тому, что сотрудник Microsoft Стивен Мартин опубликовал манифест в своем блоге, указав на то, что он разрабатывался в атмосфере секретности и что ему присущ ряд серьезных изъянов.

По мнению представителя Microsoft, документ подобного рода следовало готовить с использованием вики, подключив к обсуждению и редактированию широкие слои ИТ-общественности. Именно допущенная Мартином утечка подтолкнула авторов манифеста к его немедленному опубликованию.

Группа Cloud Computing Interoperability Forum, подпись представителя которой изначально стояла под манифестом, решила отозвать ее.

"Это решение далось нам очень нелегко, поскольку мы полностью одобряем содержание документа и принципы создания по-настоящему открытых облачных сервисов, -- отмечается в заявлении, распространенном группой. -- Однако в рядах сообщества громко и четко прозвучало требование обеспечить открытость процесса, и в сложившихся обстоятельствах группа не может выступать в поддержку данного документа".

Предавая манифест гласности, его составители сообщили, что поначалу в Google согласились поставить свою подпись под документом. Однако потом компания выпала из списка "подписантов" по неясным причинам.

"Хотя наша подпись и не стоит под манифестом… мы открыты для контактов и готовы поддерживать интероперабельность со всеми вендорами и любыми источниками данных", -- говорится в заявлении пресс-службы Google.

Вице-президент IBM Боб Сьютор, занимающийся в корпорации вопросами программного обеспечения с открытым кодом и Linux, полагает, что расширение круга обсуждения будет способствовать повышению значимости документа.

"Если у людей возникнут какие-то вопросы, они всегда смогут обратиться к тексту документа и уточнить для себя неясные моменты, -- указал он. -- Подготовленный нами документ -- не пустая реклама. В перспективе клиенты наверняка захотят обращаться сразу к нескольким поставщикам услуг и должны иметь возможность переносить свои данные. Вряд ли они согласятся ограничиться привязкой к какой-то одной технологии. Что касается поставщиков облачных сервисов, их следует дифференцировать по качеству систем и предлагаемого обслуживания".

Независимые обозреватели отреагировали на появление манифеста сдержанно.

"Сам по себе документ представляется чересчур амбициозным, но его реальное содержание отражает насущные вопросы и побуждает двигаться в правильном направлении, -- заметил аналитик компании Redmonk Стивен О'Грэди. -- Можно, конечно, подождать пару лет, пока инвестировать начнут все и все окончательно увязнут в этом, но лучше все-таки приступить к решению соответствующих задач прямо сейчас. Что касается вопросов интероперабельности и программной обособленности в среде облачных вычислений, то они стоят еще острее, чем в случае традиционного размещения ИТ-ресурсов на своей территории".

Хотя клиенты традиционно выбирают оборудование, операционные системы, системы управления базами данных и инструменты разработки отдельно друг от друга, облачные платформы связывают все эти элементы воедино с использованием проприетарных технологий.

"Объединяя большое число подобных компонентов, вы лишаете себя свободы выбора, -- подчеркнул О'Грэди. -- И клиентам придется с этим считаться. Вендоры же должны очень аккуратно подходить к программной обособленности, потому что в значительной степени они уже ограничили себе простор для маневра".

"Манифест по меньшей мере заставляет вендоров задуматься о поддержке открытости и интероперабельности, -- отметил аналитик Джон Уиллис, поднимающий в своем блоге тему облачных вычислений. -- Если эти парни собираются поставить свои подписи под сформулированными принципами, журналисты и блоггеры имеют полное право спросить с них через три месяца, полгода или год. Сегодня вендоры стремятся соответствовать более высоким стандартам. И от этого будет зависеть уровень доверия к ним".

"Первый профессионал в области систем безопасности", "светило науки о защите", "основоположник технологии управления рисками" – все эти определения относятся к Дэну Гиру. Один из известнейших специалистов отрасли информационной безопасности, Гир был президентом и директором по науке компании Verdasys, сыграл определяющую роль в проекте Project Athena Массачусетского технологического института и был уволен из @Stake за написанную в соавторстве статью, в которой предупреждал о том, что монокультура Microsoft угрожает национальной безопасности.

Сейчас Гир работает директором по информационной безопасности In-Q-Tel, некоммерческого венчурного фонда, который инвестирует в оригинальные технологии обеспечения безопасности, предназначенные для поддержки американских разведывательных служб страны. Гир ответил на вопросы CSO Magazine.

- Давайте начнем наш разговор с рассказа о том, чем вы сейчас занимаетесь в In-Q-Tel. Каковы задачи этой организации?

Мы выступаем как стратегический инвестор - в противоположность финансовому инвестору - небольших фирм, продукты которых могут реально использоваться в разведывательных службах. Для финансового инвестора стратегия должна быть следующей: если я вложу деньги, получу ли я от этого больше денег? Мы же действуем иначе: если я вложу деньги, получу ли я от этого больше продуктов? Это совсем другое дело.

Предприниматели во всем мире предпочитают работать там, где велика вероятность предложения инноваций, и нередко там, где об инновациях в противном случае вообще не может быть и речи. Безусловно, существуют крупные компании, которые выступают с новаторскими предложениями. Но, с другой стороны, в сфере технологий по той или иной причине многие небольшие компании не делают этого, хотя то, что они думают в этом направлении, – уже хорошие инвестиции.

Мы поддерживаем компании только с той целью, чтобы дать им возможность предложить свои продукты разведслужбам страны. Дело в том, что существует множество небольших фирм, которые либо вообще не в состоянии сделать все необходимое для того, чтобы предложить такие решения правительству, либо откладывают такие проекты на потом, рассчитывая вернуться к ним с ростом компании. И мы помогаем им в этих случаях.

Те деньги, которые мы получаем, опять возвращаются в пул инвестиций. У нас нет акционеров в традиционном смысле этого слова.

- Легче ли работать в нынешних экономических условиях с подобной моделью? Выступая в качестве стратегического инвестора в противоположность финансовому?

Думаю, да. В значительной степени мы действуем не так, как банки. Мы не разбрасываемся деньгами налево и направо. Если компания не собирается реализовывать некий проект только потому, что соответствующий рынок сложится только через три года, и неизвестно, будет ли действовать на нем компания к тому времени, конечно, мы уделяем ей внимание. Речь идет о действующих компаниях, имеющих коммерческое будущее безотносительно к разведке страны. Мы стараемся предоставить им возможность выпустить такие продукты, которые они не смогли бы предложить без нашего участия.

- Вы известны своими яркими достижениями в области информационной безопасности. А каковы сейчас ваши стимулы для работы?

Я еще не стар, а человеку не пристало слишком много задумываться о том, что он сделал в этой жизни, — до той поры, когда сделать он уже ничего не может. Я всегда хотел заниматься государственной службой и считал, что я должен это делать, и на этот раз решил воспользоваться предоставленной возможностью

Двадцать лет назад я работал над проектом Project Athena. Сейчас это уже дела давно минувших дней, и ничего из того, что мы сделали тогда, сегодня уже не кажется чем-то выдающимся, хотя плодами нашего труда пользуется чуть ли не каждый. В то время я работал в высшей школе, и мы получили поддержку коммерческого сектора, главным образом со стороны корпораций IBM и Digital Equipment, но в этом принимали участие и ряд других организаций.

Было понятно, что настало время для того, чтобы попытаться превратить результаты некоторых из уже проведенных исследований в коммерческие продукты или же дать возможность использовать наши достижения в университете и посмотреть, к чему это приведет. Тогда я ушел работать в Digital Equipment и стал заниматься так называемыми внешними исследованиями в подразделении, выдававшем гранты. Я хотел работать с грантами, поскольку мне казалось, что смена статуса, переход из категории тех, кто получает гранты, в категорию тех, кто эти гранты выдает, будет полезна для меня и для всего процесса, поскольку важно знать, что чувствуют те, кто сидит по разные стороны стола.

Но, как оказалось, я неудачно выбрал время для такого шага. Тогда Digital Equipment уже начала приходить в упадок. Я занялся другими вещами.

- Правда ли, что ваш интерес к государственной службе и работа, которой вы сейчас занимаетесь, обусловлены неким альтруизмом?

Я предпочитаю добровольно отдавать государству какой-то свой ресурс, например свое время, чем по обязанности отдавать налоги. Но я хочу сделать что-то для общего блага и думаю, что многие команды, с которыми я работал в прошлом, могли сделать что-то для общего блага. Хотя чистый альтруизм тоже имеет место.

По объективным причинам есть что-то, что правительство делает хорошо, и что-то, что оно не может делать хорошо. Точно так же и частный сектор что-то делает хорошо, а что-то нет. Я стараюсь оставаться на границе между ними и, так сказать, передавать находящимся по одну сторону барьера то, что хорошо могут делать по другую его сторону. Например, выбор хороших инвестиций с одной стороны и возможность быть инновационными - с другой.

- Вы известная фигура в сфере информационной безопасности, довлеет ли над вами ваша репутация?

Я никогда не перестану задавать вопросы. Те, кто почивает на лаврах, в конце концов остаются где-то в прошлом. Однажды я прочитал книгу Дэна Борджа "Книга риска" (Dan Borge. The Book of Risk). В ней он сказал то, с чем я абсолютно согласен. Что цель управления рисками заключается в изменении будущего, а не в том, чтобы объяснять прошлое.

- И насколько, по-вашему, специалистам по рискам удается сейчас менять будущее?

Я думаю, что сделано очень многое. Но следует понимать, что информационная безопасность – это нечто другое, чем, скажем, гарантия качества на автозаводе.

Один из моих прапрадедушек был краснодеревщиком. Он потратил всю жизнь на то, чтобы совершенствовать свое мастерство. И его мебель действительно стала уникальной. Но мир, в котором мы живем сейчас, меняется так быстро, что трудно подготовить квалифицированного специалиста, поскольку к тому моменту, как вы это сделаете, появится совершенно новый круг задач.

Я думаю, работа в сфере информационной безопасности – это одна из профессий, для которых требуется самый гибкий интеллект. Здесь то, что было верно вчера, будет неверно завтра. В сфере информационной безопасности, в частности, все большая часть исследований и разработок делается компьютерным андеграундом и финансируется этой "оппозицией" из своих, порой достаточно сомнительных доходов, что существенно усложняет дело. В то же время добились ли мы прогресса? Безусловно. Но скорость изменений все время заставляет нас быть начеку.

Поставщик "облачных" сервисов - компания 3Tera объявила, что с начала апреля ее сервис Virtual Private Datacenter будет в состоянии функционировать в соответствии с соглашением об уровне обслуживания (Service Level Agreement, SLA) на уровне "пяти девяток", то есть 99,999%.

Впрочем, следом 3Tera, отказавшись от таких гарантий, объявила, что готова предпринимать все коммерчески оправданные усилия, чтобы добиться по крайней мере 99,999% готовности для каждого пользователя.

В том случае если уровень готовности окажется ниже 99,999%, на счета пользователей будет начисляться компенсация по скользящей шкале. Компенсация в размере 10% месячной оплаты будет предоставляться в том случае, если готовность будет не ниже 99,9%. Если же она будет ниже этого уровня, то компенсация вырастает до 25%. Эти операции будут производиться в автоматическом режиме.

Все пользователи VPDC, имеющие с 3Tera контракт Assured Success Plan, получат гарантии "пяти девяток", но на первом этапе эти гарантии будут касаться лишь сервисов, предоставляемых на территории США.

Эта мера позволила 3Tera превзойти по уровню SLA других поставщиков "облачных" сервисов. Например, гарантированный уровень обслуживания, которые обещает Amazon для своего сервиса Elastic Compute Cloud (EC2), составляет 99,95%. И, несмотря на то что Amazon также предоставляет компенсацию в том случае, если уровень SLA оказался меньше заявленного, пользователям для получения такой компенсации необходимо отослать соответствующую заявку и представить документы, подтверждающие перебои в работе сервиса.

Пока заявление 3Tera прокомментировал только один аналитик.

"Любой перерыв в работе критически важной инфраструктуры, даже если он продолжался всего несколько минут, может оказаться губительным в определенных секторах рынка, - подчеркнул аналитик Пол Миллер. – Относительно незначительная компенсация, предусматриваемая большинством соглашений об уровне обслуживания в облаке, на самом деле практически ничего не стоит и крайне редко хоть в какой-то степени покрывает потенциальную потерю доходов и доверия к тем, кто полагается на инфраструктуру 3Tera и ее соперников на рынке, где конкуренция становится все острее".

"Однако соглашения об уровне обслуживания – это часть процесса, который такие компании, как 3Tera, должны иметь в виду, чтобы демонстрировать веру в собственную базовую инфраструктуру, и составлять план действий на случай непредвиденных обстоятельств, когда обслуживание прерывается", - добавил он.

Аналитик по вопросам вычислений в облаке Джон Уиллис считает, что подобный шаг со стороны 3Tera вызывает уважение.

"Для того чтобы заявить о гарантии в "пять девяток", нужна определенная смелость", - заметил он.

Обещание 3Tera относительно автоматической выплаты компенсации, не требующее, чтобы пользователи представляли документы о простое, - это еще один плюс, как считает Уиллис.

"За последние два года мне не раз приходилось сталкиваться с прерыванием работы сервиса. Но я никогда не получал автоматической компенсации, - заметил он. – Это в данном случае, вероятно, самая главная 'приманка'".

По мере того как вычисления в облаке приобретают все большую популярность на крупных предприятиях, производители начинают готовить соглашения об обслуживании. В середине марта корпорация Microsoft объявила о намерении гарантировать готовность на уровне 99,9% для своего сервиса CRM Online наряду с месячной компенсацией за незапланированное прерывание обслуживания.