Корни движения за свободу программ

Движение за свободное программное обеспечение было инициировано Ричардом Столманом 35 лет назад. Один из основателей OSI Брюс Перенс поясняет, что под борьбой за открытость кода понималась кампания переноса ранее существовавшей концепции свободного программного обеспечения в сферу бизнеса для сертификации лицензий в соответствии с определенным набором правил.

Netscape Navigator запускает проект Mozilla

В 1998 году компания Netscape решила отправить Netscape Navigator в свободное плавание, отказавшись от собственной открытой разработки. Так появился на свет проект Mozilla. Стало ясно, что многие предприятия готовы принять свободное программное обеспечение, основываясь на объективном, а не идеологическом подходе.

Рождение термина «открытый код»

Термин «открытый код» впервые был применен к программному обеспечению на сессиях по выработке стратегии в офисах VA Linux Systems 3 февраля 1998 года в Маунтин-Вью, штат Калифорния. Сам термин «открытый код» был предложен Кристин Петерсон, президентом исследовательской организации Foresight Institute.

Open Source Initiative

Организация Open Source Initiative (OSI) была образована в конце февраля 1998 года для продвижения новой концепции «открытого кода». Ее первым президентом стал Эрик Реймонд, вице-президентом – Брюс Перенс, а в совет директоров вошли Брайан Белендорф, Иан Мердок, Расс Нельсон и Чип Зальценберг. Логотип OSI, символизирующий начальную букву слова «open» («открытый») и замочную скважину для раскрытия исходного кода, был создан Колином Виброком.

Рождение лицензии на ПО с открытым кодом

В 1999 году автор принципов свободного программного обеспечения Debian Брюс Перенс сформулировал на их основе фундаментальные условия лицензии на программное обеспечение с открытым кодом – Open Source Definition (OSD).

Дискуссия вокруг лицензии

Гениальным решением OSI стал вынос на всеобщее обсуждение самого класса лицензий на ПО с открытым кодом. В итоге споры о том, кому предоставлено право определять правила, закончились, что придало уверенности разработчикам.

Проблемы с избытком лицензий на ПО

К середине 2000-х программное обеспечение с открытым кодом стало настолько популярным, что возникли трудности с тем, чтобы сориентироваться среди различных лицензий. В период с 2004-го по 2006 год OSI проводила публичные консультации для решения этого вопроса.

Код Java становится открытым

Несмотря на написанное Ричардом Столлманом в 2004 году эссе «Ловушка Java», призванное «разоблачить деструктивный характер» этой технологии, в 2006 году исходный код платформы Java был открыт.

Расширение партнерства

К концу 2000-х годов некоммерческих организаций, распространяющих программное обеспечение с открытым кодом, стало так много, что OSI переключилась на партнерскую модель и провозгласила возможность индивидуального членства, положив начало реализации новых инициатив.

Microsoft прекращает борьбу с открытым кодом

Столкнувшись с неизбежностью использования программного обеспечения с открытым кодом при построении облачных решений, корпорация Microsoft под руководством нового лидера, Сатьи Наделлы прекратила нападки на открытый код в целом, хотя и продолжила патентные войны против встроенной Linux.

Большой стек открытого кода становится нормой

Сегодня наступила эпоха большого стека открытого кода. История всех компонентов любой облачной платформы восходит к проектам сторонников программного обеспечения с открытым кодом или отраслевых консорциумов.

С двадцатилетием, открытый код!

Сегодня новые инициативы изначально предполагают открытость исходного кода. Всего за 20 лет открытый код из угрозы превратился в новые возможности, из злокачественной опухоли – в краеугольный камень и из вторичного – в инновационное.

Наблюдение за далекими звездами с помощью современных телескопов, живое, со сверхвысоким разрешением, сканирование мозга, сложное моделирование климата по запросу – на первый взгляд у перечисленных задач нет ничего общего. Но такое впечатление обманчиво. Общим же у этих научных чудес является то, что все они поддерживаются инфраструктурой OpenStack.

В ЦЕРНе, где Большой адронный коллайдер сталкивает частицы друг с другом и где ранее была доказана теория о так называемой частице бога – бозоне Хиггса, экспериментальные данные также хранятся в облаке OpenStack, поддерживаемом T-Systems.

На собираемой раз в два года конференции OpenStack Summit, которая на сей раз проходила в Сиднее, исследователи из двух институтов рассказали о проводимых ими сложных работах и используемой при этом инфраструктуре. Двое выступавших представляли инициативу австралийского правительства Nectar (National e-collaboration tools and resources research cloud), направленную на поддержку исследований в облаке.

Профессор Брендан Маккей, осуществляющий руководство программой Climate Change Response Programme, вместе со своей командой призвал устранить технические барьеры на пути моделирования изменения климата и формирования биологических видов.

«Исключительное биологическое разнообразие характерно для всего растительного и животного мира, существующего сегодня на планете, – указал Маккей. – Кроме того, речь идет о том, что поражает и убивает нас, – о трансмиссивных болезнях и вирусах, об их реальном и потенциальном воздействии в свете изменения климата под влиянием человеческой деятельности».

Все вышесказанное сопряжено с обработкой огромных объемов традиционно разрозненных данных, которые в ходе биологических наблюдений собираются исследователями, отправляющимися в специальные экспедиции на Амазонку или в Конго. Многое зависит от условий окружающей среды, данные о которых мы получаем в том числе и при помощи спутников и различных морских приборов.

Из всего этого складывается видение будущего климата. Причем речь идет не о каком-то одном прогнозе, а о более чем 40 моделях глобальных климатических изменений с различными сценариями и различными временными и прочими параметрами.

Конечный пользователь видит своего рода «сложное приложение», где можно для проведения экспериментов выбрать биологические или климатические данные. Данные обрабатываются в облаке, объединяющем около 30 тыс. ядер, но вся внутренняя работа остается невидимой для пользователя.

С помощью API пользователь моделирует эксперимент – его запрос обрабатывается системой, получает доступ к внешним данным, а результаты возвращаются обратно пользователю. «Это итерационный процесс, позволяющий выполнять эксперимент много раз, совершенствуя модель, – добавил Маккей. – И в конечном итоге вам захочется поделиться с миром полученными результатами. Для этого даже не нужно быть исследователем – любой желающий может зайти на сайт BCCVL, зарегистрироваться там и изучать возможные изменения интересующих его видов».

Компания Garvan Institute, занимающаяся секвенированием ДНК, управляет пятой по величине лабораторией подобного рода в мире. Большая часть изучаемых здесь заболеваний связана с геномикой. А лучше понять причины болезней сердца или онкологических заболеваний помогают мощные компьютеры с инфраструктурой OpenStack.

Гэри Иган возглавляет в Университете Монаша направление биомедицинских исследований. Поднявшись на сцену, он продемонстрировал видео, посвященное изучению мозга, и рассказал об исследованиях, которые в его университете проводятся с помощью инструментов OpenStack.

«Почти 50 лет назад исследователи приступили к построению первого сканера мозга, – отметил Иган. – С этих самых пор перед нами стоит задача заглянуть в мозг живого человека».

Около 30 лет назад технологии впервые дали нам возможность наблюдать человеческий мозг при выполнении им различных операций, совершаемых при помощи органов зрения, органов слуха и просто в процессе мыслительной деятельности. Требовалось сопоставить структуру мозга с его функциями, поставив им в соответствие микроскопические детали мозговой ткани. Первые открытия в этой области сделал Эдгар Адриан.

Для обработки больших наборов данных и визуального представления сложной трехмерной структуры мозга группа исследователей из Университета Монаша использует мощную суперкомпьютерную систему.

«Сегодня мы можем динамически проецировать мозговые функции на различные секции мозга, – указал Иган. – В начале каждой мозговой операции видны всплески нейронной активности».

Иган рассказал о технологии обработки изображений, созданной в Characterisation Virtual Laboratory. Сложные данные с синхротрона обрабатываются через удаленный рабочий стол. Для того чтобы проникнуть внутрь живых существ, исследователи использовали новую технологию трехмерного объемного сканирования сверхвысокого разрешения с помощью компьютерной томографии. «С помощью потока рентгеновских лучей, генерируемых синхротроном, вы можете изучать мозговую деятельность, наблюдая за динамической структурой, которая меняется так же, как меняются легкие в процессе дыхания», – пояснил он.

В удаленных областях Австралии, Новой Зеландии и Южной Африки ученые готовятся приступить к реализации проекта Square Kilometre Array. На огромном пространстве развернуты тысячи параболических антенн, предназначенных для сбора колоссальных объемов данных (примерно 5 тыс. Пбайт ежедневно). Эти данные в конечном итоге должны помочь нам разгадать многие тайны Вселенной.

Интересно, что здесь тоже имеется специально построенная среда OpenStack. Между этим проектом и исследованиями мозга в Университете Монаша можно провести и другие параллели.

«И при реализации проекта SKA, и при установке больших телескопов, и в ходе дальнейшего проникновения в глубины мозга мы должны постоянно увеличивать разрешение наших сканеров, – поясняет Иган. – Не так давно было разработано очередное поколение сканеров магнитно-резонансной томографии сверхвысокого разрешения, применяемых сегодня при изучении возбуждения отдельных нейронов в мозге живых людей».

Ansible – это своего рода Родни Дэнджерфилд из портфеля программного обеспечения Red Hat: «к нему нельзя относиться неуважительно» (Родни Дэнджерфилд — популярный американский комик. — Прим. ред.). Несмотря на то что этот набирающий популярность инструмент автоматизации управления конфигурациями помогает Red Hat продавать свои решения для гибридных облаков (заключено шесть сделок на сумму более миллиона долларов и одна — на сумму более 5 млн долл.), ни один финансовый аналитик на недавней конференции компании не поинтересовался прогрессом в области Ansible. Почему? Все они зациклены на OpenShift, и, возможно, правильно делают. OpenShift – наиболее вероятный претендент на трон Red Hat Enterprise Linux.

Но для тех, кто хочет понять замысел Red Hat, разобраться в Ansible просто необходимо. Как заметил генеральный директор компании Джим Уайтхерст, Ansible привлекает множество организаций, которые не являются типичными клиентами Red Hat. Однако во многом Ansible – часть стратегического плана Red Hat по превращению работы с занимательными программами из разряда Open Source в рутину, а скуку эксплуатации унаследованных информационных систем – в яркий квест.

Ansible – простая автоматизация процессов, выходящая за рамки DevOps

Каким бы важным ни казалось программное обеспечение OpenShift, превращение его в фетиш за счет Ansible было бы ошибкой. К счастью, если судить по информации Stack Overflow, предприятия вряд ли совершат такую ошибку. Как видно из этого рейтинга, интерес к Ansible заметно превышает интерес к продуктам первого поколения на рынке автоматизации DevOps: Puppet и Chef. (Stack Overflow — популярная система вопросов и ответов о программировании. — Прим. ред.)

Корпоративные заказчики приобретают у Red Hat самое разное инфраструктурное ПО, которым в дальнейшем нужно управлять. А поскольку они ищут решения для автоматизации ИТ и управления конфигурациями, то Ansible взлетает на самую вершину благодаря поддержке Red Hat и отказу от использования агентов, что выгодно отличает этот инструмент от Puppet и Chef.

Как вспоминает Уайтхерст, Red Hat купила Ansible, чтобы управлять контейнерами без привлечения агентов, и получила при этом неожиданный бонус: инструмент, который клиенты могут использовать для Интернета вещей, сетей и информационной безопасности. На эти приложения Red Hat не нацеливалась, но обладание ими, безусловно, радует.

Цель Ansible: будучи скучными, станьте по-настоящему хорошими

Казалось бы, все это должно сделать Ansible весьма привлекательным. Но не совсем так. По сути, весь план Red Hat построен на надежности и... скуке. Как заметил аналитик Redmonk Джеймс Гавернор, «предприятия доверяют Red Hat как раз потому, что компания делает Open Source скучным».

Действительно, Red Hat добивается успеха в определенной степени потому, что является доверенным партнером, не только делая яркие новые вещи наподобие Kubernetes предсказуемыми и устойчивыми, но и успешно перемещая унаследованную рабочую нагрузку из частных ЦОД в публичные облака.

Для Red Hat унаследованные технологии – не только прошлое, но и будущее. «У нас очень хорошие перспективы в части разработки инструментария Java корпоративного класса», – произнес Уайтхерст. На этих словах, признаюсь, я задремал. Но тут же меня разбудила следующая фраза: «Возможно, за Java и нет будущего, но мы делаем отличную работу, перенося старый мир в новый и помогая людям открывать для себя новые возможности».

Нельзя сказать, что Уайтхерст относится к Java с пренебрежением. Вовсе нет. Он просто сравнивает Java с блестящими новыми языками вроде Google Go и Rust, от которых программисты в восторге, и признает при этом, что Java все равно сохраняет в корпоративной среде огромный вес. Каким бы волнующим ни казалось стремление к сияющему будущему, большинство предприятий погрязли в огромных объемах унаследованного программного обеспечения, значительная часть которого написана на Java. Для перехода в облако им нужна помощь.

И здесь Ansible может оказать необходимое содействие, автоматизировав ряд рутинных функций в процессе перемещения ИТ-ресурсов с территории предприятия в гибридное (а в конечном итоге и в публичное) облако.

Короче говоря, Ansible является частью стратегии Red Hat по переделыванию яркого в скучное, а скучного в яркое. У этого инструментария нет такой прессы, как у OpenShift, но Ansible – важный компонент стратегии Red Hat в области гибридных облаков, которая, похоже, должна сработать.

Организация Cloud Foundry, ведущая разработку облачной PaaS-платформы с открытым кодом, продемонстрировала новые методы работы с контейнерами и рынок дистрибутивов платформы Cloud Foundry для независимых разработчиков.

Система Kubo, переименованная в Cloud Foundry Container Runtime, теперь будет основным методом работы с контейнерами на платформе Cloud Foundry. Для управления контейнерами могут использоваться системы Kubernetes и BOSH.

Половина пользователей Cloud Foundry находится в Северной Америке, подчеркивают в организации. Остальные распределены по миру. При этом 46% пользователей платформы — крупные предприятия с годовым доходом свыше миллиарда долларов. Скорость разработки приложений с внедрением платформы Cloud Foundry значительно повышается, утверждают в организации. Цикл разработки сокращается от недель и месяцев до дней и часов. У 46% пользователей, по данным проведенного организацией опроса, на выпуск версии приложения уходит меньше недели.

Cloud Foundry отличается высокой степенью автоматизации, заявляют авторы. А это помогает предотвратить утечки данных, большинство которых происходит из-за ошибок людей.

Судя по статистике запросов на внесение обновлений в проекты на сайте GitHub, JavaScript используется в них наиболее широко среди всех языков программирования. За период, прошедший с сентября прошлого года, для кода JavaScript было получено 2,3 млн запросов на изменения. Второе место у Python, который получил 1 млн запросов и оттеснил Java (0,99 млн запросов) на третью позицию. В десятку лидеров также вошли Ruby, PHP, C++, CSS, C#, Go и Си. Значительно продвинулся вперед TypeScript, типизированный вариант JavaScript, разработанный в Microsoft, который получил 207 тыс. запросов, вчетверо больше, чем год назад, и занял 11-е место.

Между тем, судя по рейтингам Tiobe и PyPL, оценивающим популярность языков программирования по числу поисковых запросов, картина несколько иная. В свежем выпуске Tiobe первое и второе место занимают соответственно Java и Си, а Python и JavaScript — пятое и шестое. В PyPL на первой и второй позиции Java и Python, а JavaScrpt — на четвертой.

В GitHub также составили рейтинг проектов, у которых появилось самое большое число ответвлений за последние 12 месяцев; лидирует в нем фреймворк машинного обучения TensorFlow (24 тыс. форков), далее идут веб-фреймворк Bootstrap (15 тыс.) и набор файловых шаблонов Gitignore (10,8 тыс.).

Мэтт Вуд, генеральный менеджер Amazon Web Services по искусственному интеллекту и глубинному обучению, ответил на появившуюся за последнее время критику отношения компании к открытому коду. В частности, наблюдатели обвиняют AWS в том, что в ней лишь создают видимость активного сотрудничества с сообществом Open Source, вместо того, чтобы, подобно Google, вносить реальный вклад, а также в том, что Amazon пользуется проектами открытого кода для собственных нужд гораздо больше, чем участвует в их развитии.

Выступая с опровержением, Вуд подчеркнул, что AWS не только оптимизирует различные системы с открытым кодом для выполнения в своем облаке, но и вносит немалый вклад в их развитие. В частности, разработчикам Amazon принадлежит авторство около 40% кода фреймворка глубинного обучения Apache MXNet. Кроме того, по словам топ-менеджера компании, AWS принимает участие в развитии TensorFlow, библиотеки функций машинного обучения, созданной в Google. А недавно Amazon совместно с Microsoft начала проект с открытым кодом Gluon, в рамках которого разрабатывается API, обещающий значительно облегчить программирование нейронных сетей. Кроме того, напомнил Вуд, Amazon обеспечивает оптимизацию СУБД MySQL для выполнения в облаке AWS и принимает участие в других проектах открытого когда.

Когда в 2004 году Марк Шатлворт основал Canonical, идея, положенная в основу компании, была проста – продвигать Ubuntu Linux в качестве операционной системы для настольных компьютеров. Прошло четырнадцать лет, и все стало гораздо сложнее – теперь поставщик программного обеспечения с открытым кодом нацеливается на рынок Интернета вещей.

Canonical по-прежнему гордо несет флаг настольных систем Linux, но реальный бизнес компании уже находится в облаке – утверждается, что на аккаунты Ubuntu в крупнейших публичных облаках приходится уже около 60% от общего числа экземпляров Linux. Есть надежда, что компания оставит заметный след и в другой набирающем сегменте индустрии информационных технологий – в Интернете вещей.

По словам исполнительного вице-президента Canonical Майка Белла, курирующего направление устройств и Интернета вещей, способ, который компании избрали для разработки программного обеспечения, устанавливаемого на устройствах Интернета вещей, весьма выгоден – берется дистрибутив для серверов или настольных компьютеров и из него убирается все лишнее и ненужное. Остается лишь код, который хорошо работает на встроенных устройствах. А поскольку среда Ubuntu весьма известна и популярна, она становится естественным выбором для стартовой позиции в этой области.

«Мы видим растущий рынок, и совершенно понятно, что туда нужно зайти, – отметил Белл. – Вместе с тем, одним лишь урезанием операционной системы дело здесь не ограничивается. Мы почувствовали, что можно сделать больше, и решили сосредоточиться на основных задачах для встроенных устройств, в том числе и на проблемах безопасности».

Вопросы безопасности актуальны для Интернета вещей по целому ряду причин: получить физический доступ к устройствам Интернета вещей гораздо проще, чем к серверу, запертому в ЦОД, а низкая вычислительная мощность сужает их возможности в части обеспечения собственной безопасности.

Компания Canonical разработала версию Ubuntu Core, которую здесь называют «миниатюрным и транзакционным» вариантом ОС Linux. Она находит применение в самом широком спектре устройств, начиная от дронов и заканчивая аквакультурой и вывесками. При этом Canonical не ограничивается узкими рамками Интернета вещей – светильники с интерфейсом Bluetooth не являются для Ubuntu Core приоритетным направлением. Операционная система поддерживает множество устройств с гораздо более широкими возможностями, начиная от умных динамиков и шлюзов для дома и Интернета вещей и заканчивая корпоративными коммутаторами, монтируемыми на вершине стойки.

«Мы уделяем большое внимание архитектуре безопасности – изоляции и локализации, благодаря которым приложения ограничивают возможности тех пользователей, у кого нет соответствующих прав, – подчеркнул Белл. – Управление доступом реализовано на уровне ядра».

Программное обеспечение – самое слабое место стека безопасности Интернета вещей. Циклы разработки сокращаются, а поставщики неспособны (или не желают) тратить время и силы на удаленное обновление подключенных устройств. Но эта проблема в Linux решается достаточно хорошо.

«У нас есть целое подразделение людей, которые сосредоточены на безопасности и выпуске обновлений, – указал Белл. – Производители устройств редко занимаются такими вещами. Представьте себе умную камеру на крыше, подключенную по Wi-Fi. Если вы выведете ее из строя в процессе некорректного обновления, придется ставить лестницу и снимать ее со здания. Далеко не всех клиентов устроит такой вариант».

Другой вопрос, с которым приходится сталкиваться специалистам по корпоративным системам Интернета вещей, заключается в подсчете окупаемости. Возьмем, к примеру, производителя холодильников, который хочет подключить свое оборудование к Сети, чтобы лучше понимать характер его использования.

«Вам интуитивно кажется, что установка на устройстве телеметрических средств будет весьма полезна и может помочь при разработке новых продуктов, – заметил Белл. – В противном случае у вас просто не окажется необходимой информации».

Конечно, работа с производителями устройств Интернета вещей для компании, не имеющей необходимого опыта, сопряжена с определенными трудностями. У Canonical уже сложился относительно стабильный пятилетний цикл поддержки Ubuntu, но для корпоративных устройств Интернета вещей такого срока недостаточно – они могут использоваться гораздо дольше.

«При традиционном подходе вы просто берете устаревшую версию Ubuntu Server и покупаете себе еще два года поддержки, – пояснил Белл. – Для корпоративного рынка здесь нет ничего нового, но когда речь идет о встроенных приложениях, ситуация выглядит совсем по-другому. Решением этих вопросов сейчас и занято наше внимание».