При достаточно большом количестве стартапов в последние 10-15 лет и указанию госкорпорациям содействовать их развитию множества новых крупных инновационных компаний пока так и не видно. Участники сессии Петербургского международного экономического форума «Как создать новых технологических лидеров? Модель взаимодействия крупного бизнеса и стартапов» пытались понять, почему так случилось.

Первыми своим опытом поделились руководители корпораций. По их выступлениям можно было сделать вывод о том, что рассчитывать на мощную поддержку стартапов со стороны госкорпораций не стоило изначально. Да и в крупных коммерческих компаниях инновации извне принимаются очень сложно. С ресурсами для поддержки стартапов у них может быть все в порядке, но почти полностью отсутствует необходимая для инновационного бизнеса толерантность к риску. Тем не менее, опыт показывает, что взаимодействие стартапов и крупных компаний при определенных условиях все же возможно.

Обязательное разделение

Автомобилестроительная компания «Соллерс», по словам ее генерального директора Вадима Швецова, нефть не продает, существует в жесткой конкурентной среде, а потому заниматься активно инновациями не может. В то же время, конвейерное производство не допускает никакой импровизации и никакого риска. Потому когда встал вопрос о переходе от производства товаров к предоставлению транспортных услуг с изменением почти всех бизнес-процессов, в «Соллерс» поняли, что в рамках существующего индустриального предприятия это сделать невозможно.

«Внутреннего стартапера и индустриалистов соединили только на самой начальной стадии — стратегической сессии, предполагая, что на других они не смогут взаимодействовать. Моя задача, как руководителя, была в обеспечении их раздельного существования. Состыковка стартаперов с крупной компанией может быть только в том случае, когда корпорация выступает в качестве фонда, внедряя уже готовое решение, если пилотный проект оказался успешным», — рассказал Швецов.

Вадим Швецов: «Моя задача, как руководителя, — обеспечение раздельного существования старперов и индустриалистов» Фото: Терещенко Михаил/ТАСС

Аналогичные проблемы при кардинальной перестройке бизнес-процессов переживал «Гознак», 100% акций которого принадлежат государству. Предприятие ведет исследовательскую деятельность, которая позволяет увеличивать экспортные доходы и взаимодействовать с центральными банками различных стран. Однако примерно 7-8 лет назад запросы клиентов начали меняться. Они стали требовать, чтобы была работа по документам, распознаванию образов, хранению и обработке данных. Под это потребовалось разработать много новых сервисов и решений.

«В процессном режиме, в котором работали прежде, запустить все эти требуемые сервисы было невозможно. Для нашей индустриальной компании, любой шаг в сторону негативно сказывается на издержках и стабильной работе. Потому внутренние предпринимательские идеи выделили в отдельный поток. Часть из них уже реализовали. Например, создали собственный ЦОД с широким спектром услуг, разработали мобильное приложение для распознавания банкнот, которое уже имеет миллионы скачиваний. А вот с внешними стартапами не получилось. Не нашли таких, которые со всеми имеющимися ограничениями для госпредприятия находились бы в соответствующей стадии развития. На посевной стадии нам не интересно», — рассказал Аркадий Трачук, генеральный директор «Гознака».

Разумное окно для рисков

По словам генерального директора компании «Орбита Капитал Партнерз» Евгения Кузнецова, внутренний инновации работают в спокойное время, когда технологическая революция уже произошла, и можно не очень торопясь снимать сливки. В бурные времена корпорациям за стартапами не угнаться. Они делают все быстрее и на порядок дешевле.

Василий Номоконов: «Когда нам потребовалось разработать взрывозащищенный датчик, мы поняли, что собственные специалисты справятся с этой задачей, но стартап сделает это быстрее и дешевле» Фото: Терещенко Михаил/ТАСС

«Наше государство правильно делает, что принуждает госкорпорации к инновациям, — утверждает Кузнецов. — Это вопрос выживания. Однако одна рука принуждает, а другая мешает. Слишком много проверяющих. В то же время, Китай активно инвестирует государственные деньги в инновационную сферу. И это неплохо получается. Нужно и нам иметь разумное окно для рисков».

Василий Номоконов, исполнительный директор компании «Сибур», рассказал о создании взрывозащищенного датчика. Собственные специалисты его могли бы разработать, но стартап сделал это быстрее и лучше.

Пекка Вильякайнен: «Нужно менять систему образования и переубеждать преподавателей, уверенных, что мечты о собственном бизнесе мешают студентам учиться» Фото: Терещенко Михаил/ТАСС

Пекка Вильякайнен, советник председателя совета директоров фонда «Сколково», отметил, что за 15 лет его работы в России, очень многое изменилось к лучшему в формировании экосреды для создания стартапов. Однако согласился, что при крупных корпорациях, в которых даже мелочь не купить без разрешения начальства, они никогда не взлетят.

«Нужно менять систему образования и работать с преподавателями университетов, которые уверены, что мечты о собственном бизнесе мешают студентам учиться. Нужно привлекать бизнес-ангелов из-за рубежа. Например, из того же Китая», — предложил Вильякайнен.

Сложная российская юрисдикция

На сессии представили компанию WayRay, стартап, взлетевший благодаря корпорациям. Однако корпорации эти зарубежные, а не российские. Да и сама компания WayRay не вполне российская. Ее генеральный директор Виталий Пономарев переехал в Цюрих. По его словам, в России не создать технологического лидера, который будет конкурентоспособным на мировом рынке. В 2017 году в Германии один из потенциальных клиентов буквально кричал: «Мы никогда не будем покупать технологии в России». Американцы отказались продавать компоненты, которые необходимы компании для производства ее лазеров. В Россию, к тому же, не идут венчурные инвесторы, потому что нет локальной экспертизы. ««Сколково» — это хорошо, среда создана, стартапов много, но технологических лидеров нет», — рассказал глава WayRay.

Тем не менее, в США и Германии успешно работает немало отечественных технологических компаний. Та же «Лаборатория Касперского» до сих пор занимает ведущие позиции на рынках этих стран, хотя ее оттуда постепенно вытесняют.

В конце сессии модератор попросил сооснователя и управляющего партнера фонда Almaz Capital Александра Галицкого рассказать, как он зарабатывает в России на венчурных инвестициях. Оказалось, что фонд получает доход только за рубежом. Прежде всего, в США.

«В России, к сожалению, занимаются нишевыми решениями, а в США есть понимание мировых задач, знание мирового рынка. В России говорим об импортозамещении, но это все пустое. Amazon начинался с задачи размещения в «лавке» 3 млн книг. В Китае решили добиться предоставления кредита предприятию за одну минуту. Это масштабная задача, которая требует обработки огромного массива данных. Необходимо ставить аналогичные цели», — считает Галицкий.

Обсуждение развития и регулирования цифровой инфраструктуры само по себе является топовым и привлекает внимание широкой аудитории. Еще больше усиливает интерес к этой теме история с блокировкой Telegram и не забытая бурная реакция на «закон Яровой». Поэтому на Петербургском международном экономическом форуме сессия «Цифровая инфраструктура – вызов или возможности?» была обречена на успех.

До будоражащих общественное мнение вопросов, связанных с работой спецслужб, для обсуждения была предложена тема развития инфраструктуры, которая массового интереса обычно не вызывает. Однако, как оказалось, и эта тема скоро может попасть в топовые новости. Пока не попала, потому что на ПМЭФ-2018 прозвучало лишь предложение привлечь крупные зарубежные интернет-компании к финансированию российской цифровой инфраструктуры, а вот до конкретных решений еще далеко.

По словам Михаила Осеевского, президента компании «Ростелеком», модель, когда инфраструктура развивалась за счет операторов связи, изжила себя. Подобное финансирование прежде было возможным благодаря бурному росту выручки телекоммуникационных компаний, но их доходы уже давно не растут сколько-нибудь значительными темпами. С другой стороны, продолжается наращиванием выручки тех, кто пользуется каналами связи. Те же интернет-компании загружают эти каналы тяжелым контентом (прежде всего, потоковым видео). Такие мировые лидеры, как Google с ее дочерним видеосервисом YouTube и Facebook, активно пользуются цифровой инфраструктурой России, но не финансируют ее развитие ни напрямую, ни через отчисления в федеральный бюджет.

Анна Серебряникова: «Прогнозируемые расходы, связанные с 'законом Яровой', удалось снизить более чем в десять раз — до 35-40 млрд руб. на ближайшие пять лет, и отрасль с этой нагрузкой справится» Автор: Егор Алеев/ТАСС

«Нужно брать деньги с подобных компаний, обеспечивая при этом преференции отечественным предприятиям, которые платят налоги в России. Полученные от зарубежных интернет-компаний средства можно будет направить на развитие цифровой инфраструктуры. Бизнесу и государству необходимо подумать, как это лучше всего сделать. Что для нас важнее — развлекательный контент или, например, безопасность, Промышленный интернет, телемедицина?», — предложил определиться Осеевский.

Европа отстает

О том, как идет развитие цифровой инфраструктуры в других странах, кратко рассказал старший вице-президент по региону Европа компании Nokia Маркус Борхерт. По его словам, Европа в этой области существенно отстает от США, у которых по объему инвестиций в цифровую инфраструктуру на душу населения имеется двукратное преимущество. «В Европе нужно резко увеличить соответствующие вложения, а государства должны создать условия, чтобы частным компаниям было выгодно финансировать крупные инфраструктурные проекты. Однако мы шли другим путем. В результате доходы операторов мобильной связи сократились на треть, и это повлияло на их инвестиционную активность. Некоторые государства уже начали исправлять ситуацию. Например, Франция. А вот Германия, где государство пытается получить больше денег с операторов, — плохой пример», — рассказал Борхерт.

Китай, если судить по выступлению вице-президента по маркетингу и стратегии компании Huawei Technologies Боба Цай, еще один положительный пример. Представитель Поднебесной рассказал, что пять лет назад вся страна инвестировала в ИКТ. Однако от ответа на прямой вопрос о технической возможности внедрения китайской модели регулирования Интернета (в частности китайского файрвола) в какой-либо другой стране вице-президент Huawei уклонился: «Мы не комментируем действия регулятора».

Александр Жаров: «С Telegram вопрос будет решен, поскольку уже известны протоколы, которые мессенджер использует для обхода блокировки» Автор: Егор Алеев/ТАСС

В России, как показало выступление операционного директора компании «МегаФон» Анны Серебряниковой, подобные комментарии вполне возможны. «Мы понимаем, — сказала она, — что регуляторные вещи — необходимость. Прогнозируемые расходы на них удалось снизить более чем в десять раз — до 35-40 млрд руб. на ближайшие пять лет. Отрасль с такой нагрузкой справится. Тем более что есть отечественные производители, которые помогут снизить соответствующие затраты. Выбирать между удовлетворением требований регулятора и строительством сети 5G не придется, если обеспечим кооперацию. Например, путем создания государственного структурного оператора».

Тема, связанная с мессенджером Telegram, на сессии не вызвала того накала, который чуть раньше наблюдался в обществе. Руководитель Роскомнадзора Александр Жаров напомнил, что блокировке подверглись многие ресурсы, включая социальную сеть LinkеdIn. Он уверил, что и с Telegram вопрос будет решен, поскольку уже известны протоколы, которые мессенджер использует для обхода блокировки. «В США спецслужбы тоже осуществляют контроль в Интернете для обеспечения государственной безопасности, но, вероятно, находят другие решения, которые не требуют запрета», — предположил Жаров.

Программные решения, которые имитируют мыслительный процесс человека, уже массово используются традиционно консервативными промышленными компаниями как за рубежом, так и в России. На Петербургском международном экономическом форуме спикеры сессии «Искусственный интеллект в реальном секторе» пришли к выводу, что интенсивное внедрение этих решений в промышленности продолжится, но пока по большей части на ограниченной закрытой территории. Выход искусственного интеллекта за пределы этого пространства сдерживается из-за рисков и слишком большой неопределенности.

По словам Аветика Чалабяна, старшего партнера McKinsey & Co., искусственный интеллект в каком-то виде начал внедряться уже лет 50 назад, но, прежде всего, в военной сфере. В настоящее время он получил широкое применение в гражданском секторе. Автономные автомобили уже перестали быть редкостью на промышленных предприятиях; например, полностью без человека работают карьерные самосвалы. Искусственный интеллект помогает управлять технологическими процессами и ремонтом оборудования, осуществлять контроль качества. Роботы способны ответить на большинство вопросов клиентов. Человеку передаются только неструктурированные запросы.

McKinsey & Co. проводит обширные исследования, посвященные искусственному интеллекту. Результаты одного из них говорят о том, что не менее 60% задач на предприятиях тяжелого машиностроения можно решить с помощью искусственного интеллекта. То есть человека в этих случаях полностью или частично может заменить машина. «Все предыдущие технологические революции предполагали замену человека машиной на физических работах. Сейчас речь идет о том, чтобы переложить на машину интеллектуальный труд, а это вызывает беспокойство», — задал направление дискуссии Чалабян.

Дмитрий Шушкин: «Думаю, страхи преувеличены: мы становимся киборгами в хорошем смысле, поскольку, взаимодействуя с машиной, лучше справляемся с рутинными задачами» Автор: Кирилл Кухмарь/ТАСС

Если на аналогичных обсуждениях с участием антропологов, философов, социологов можно услышать откровенно алармистские речи, то представители реального сектора, выступающие на ПМЭФ-2018, особых угроз пока не видят.

«Думаю, страхи преувеличены. Что делает машина? То же самое, что человек, но быстрее и качественнее, если нет вариативности и неопределенности. Мы становимся киборгами в хорошем смысле, поскольку, взаимодействуя с машиной, лучше справляемся с рутинными задачами», — считает Дмитрий Шушкин, генеральный директор компании ABBYY Россия. Однако он пояснил, что речь идет о роботах именно в промышленности.

Вице-президент по региону Восточная Европа компании Nokia Деметрио Руссо уверен, что умные машины не приведут к росту безработицы. По его словам, Amazon инвестировал 750 млн долл. в искусственный интеллект, но это никак не сказалось на числе рабочих мест в компании.

«В самолетах уже давно используется автопилот, но человек все равно сидит за штурвалом. Что-то подобное будет и во многих других областях», — полагает Игорь Богачев, генеральный директор компании ЦИФРА (ГК «Ренова»).

Леонид Мухамедов: «Около 50% производимого компанией Schneider Electric оборудования поставляется для использования в Промышленном интернете» Автор: Кирилл Кухмарь/ТАСС

Движение без понятных ориентиров

Ничего не говорили о сокращении штата и руководители российских предприятий. При этом нельзя сказать, что искусственный интеллект еще не стал тем значимым фактором, который может отразиться на работе предприятий только в будущем. Соответствующих внедрений уже очень много как в мире, так и в России.

«Около 50% производимого нашей компанией оборудования поставляется для использования в Промышленном интернете», — обозначил масштабы революционных изменений Леонид Мухамедов, исполнительный вице-президент по операциям в Европе компании Schneider Electric.

Для крупных российских промышленных компаний, которые работают в конкурентной среде, массовое внедрение решений на базе технологий искусственного интеллекта уже давно является острой необходимостью. «Промышленность — очень капиталоемкая сфера. Инвестиции здесь окупаются иногда не один десяток лет. Из-за этого во многих случаях нельзя просто так заменить дорогое оборудование на более современное и производительное. С искусственным интеллектом получить экономический эффект намного проще. Потому реализуются или реализовано множество пилотных проектов», — объяснил интерес промышленников Богачев.

Более детально обрисовали этот процесс, приведя в пример конкретные проекты, представители крупной промышленности — генеральный директор компании «Северсталь Менеджмент» Александр Шевелев и заместитель генерального директора, директор по развитию компании «КАМАЗ» Ирек Гумеров. Для этих предприятий искусственный интеллект — не будущее, а обыденное настоящее.

Между тем определенности относительно грядущего вовсе нет. «Мы живем в условиях цифровой революции, быстро идем, но не понимаем куда. Невозможно расставить 'таргеты' — те ориентиры, которых мы должны достичь через определенное количество лет. В то же время понятно, что нужно повышать эффективность, и не идти мы не можем. Поэтому задача правительственных структур — устранять административные барьеры, мешающие внедрению искусственного интеллекта. Уже определено около 200 нормативно-правовых актов, которые необходимо оперативно изменить», — рассказал Василий Осьмаков, заместитель министра промышленности и торговли РФ.

На прошедшем в конце мая Петербургском международном экономическом форуме чуть ли не половина сессий и презентаций была так или иначе связана с цифровизацией. А между тем всего лишь десятилетие назад об ИТ-индустрии на аналогичном форуме вообще не шло речи. Российская экономика была представлена нефтегазовой отраслью, строительными проектами и туристической сферой.

Максим Акимов, заместитель председателя правительства РФ, отметил: «Пять лет назад цифровая повестка на форуме существовала, но она была маргинальной».

Вот несколько показательных названий сессий 2018 года, посвященных общим и глобальным проблемам: «Цифровизация – двигатель роста и инклюзивного развития», «Цифровая повестка как фактор повышения конкурентоспособности ЕАЭС», «Экспорт доверия: как создать безопасную глобальную цифровую инфраструктуру», «Новейшая история блокчейна. Как меняются государственное управление и бизнес». Сугубо отраслевая тематика также зачастую была напрямую связана с цифровизацией: «Цифровая реальность атомной отрасли», «Цифровое будущее в финансах: борьба экосистем», «Интернет-технологии в АПК: создавая новые возможности», «Медиа в эпоху искусственного интеллекта». Весь список подобных тем весьма внушителен.

Максим Акимов: «Пять лет назад цифровая повестка на форуме существовала, но она была маргинальной» Автор: Валерий Шарифулин/ТАСС

Повсеместное проникновение

Даже если в названии совсем не было намека на ИТ, то вполне можно было попасть на обсуждение, в котором почти все спикеры говорили об искусственном интеллекте, цифровизации, интернет-технологиях, компьютерных мощностях и больших данных.

Подтверждающим примером является пленарная сессия «Транзитный мир: что завтра?», прошедшая в самом большом зале. По ее названию можно было предположить, что речь идет о каких-то глобальных проблемах общества или всего мира. Однако модератор сессии Герман Греф, президент и председатель правления «Сбербанка», который очень часто говорит о цифровой трансформации бизнеса, и на этот раз не изменил своей приверженности ИТ. В его выступлении речь шла преимущественно об интернет-технологиях и интернет-компаниях (в частности — о доминировании на мировом рынке Google и Facebook, контролирующих в своих сегментах 92% и 75% рынка соответственно).

Гость из Индии «Иша» Садхгуру предстал на форуме даже большим технологическим оптимистом, чем рядом сидящий с ним представитель Google Автор: Валерий Шарифулин/ТАСС

Спикерам данной сессии также была близка тема цифровой трансформации. Вице-президент Google Меир Бранд и генеральный директор Huawei Technologies Го Пин ею занимаются вплотную. Даже такой не совсем обычный гость форума, как основатель фонда «Иша» Садхгуру — йогин и мистик, — говорил не о нирване, а об обществе, в котором все будут богатыми и в котором людям не придется обязательно ходить на работу каждый день. И все это обеспечат технологии, если они будут развиваться должным образом, а государство не будет этому мешать. Гость из Индии предстал даже большим технологическим оптимистом, чем представитель Google.

Завершило сессию выступление Максима Акимова, который только за три дня до нее стал вице-премьером в новом российском правительстве, а в сферу его ответственности входят связь, транспорт и цифровизация экономики.

Никак не получалось обойтись без компьютерных понятий во время презентации результатов исследования «Каким будет мир через 20 лет?», хотя большинство озвученных в нем прогнозов с ИТ напрямую никак не были связаны. Например, ответы на такие вопросы, как «Научатся ли люди управлять погодой?», «Останется ли единая валюта в Европе?», «Победят ли люди рак?», зависели во многом от наличия компьютерных мощностей и разработанных программ под анализ больших данных и моделирование процессов. Представлял данное исследование старший вице-президент по инновациям фонда «Сколково» Кирилл Каем, биолог по образованию.

Владимир Мау: «Драйвером российской экономики в настоящее время является сельское хозяйство, потому что именно в этой отрасли полным ходом идет цифровизация — используются роботы, беспилотники, большие данные» Автор: Сергей Бобылев/ТАСС

Владимир Мау, ректор Российской академии народного хозяйства и государственной службы при президенте РФ, выступая на сессии, которая была посвящена подготовке кадров, назвал драйвером российской экономики сельское хозяйство, а обосновал такое небесспорное утверждение тем, что именно в этой отрасли полным ходом идет цифровизация — используются роботы, беспилотники, большие данные.

Ознакомившись с программой форума до его начала, можно было предположить искусственное притягивание цифровой тематики под множество тем, поскольку курс на цифровизацию задан на самом высоком уровне. Подобное уже было на одном из предыдущих форумов, когда модное в то время слово «инновация» звучало очень часто, но, как правило, не сопровождалось конкретной информацией. С цифровизацией такого не случилось — конкретных примеров вполне хватало.

Изменения в программе ПМЭФ отразили произошедшие трансформации в обществе и экономике, хотя и с опозданием. И если десять лет назад на форуме информационным технологиям не уделось практического никакого внимания, то теперь наблюдается некоторая эйфория с переоценкой позитивного влияния цифровизации.

В конце марта во северной столице прошел форум Business Information Security Summit St. Petersburg 2018, организованный ассоциацией BISA (Business Information Security Association). Хотя мероприятие посвящено вопросам безопасности цифровой экономики, говорили на нем больше о всей цифровой экономике, чем о собственно об информационной безопасности. Форум и задумывался при понимании того, что огромное влияние информационной безопасности на переход к новой экономической модели еще нужно доказывать.

По словам генерального директора группы компаний InfoWatch Натальи Касперской, наложенные средства безопасности теряют актуальность. Тот же Интернет вещей либо имеет встроенную систему защиты, либо его надежное использование невозможно. Надстроить решение для обеспечения безопасности очень сложно, а сама навесная система несет угрозу. Думать об этом нужно с самого начала реализации крупного проекта, но, к сожалению, о необходимости защиты вспоминают уже намного позже.

Касперская крайне скептически отозвалась о некоторых модных технологиях. «Блокчейн — распределенная система. Следовательно, данные открыты и доступны всем. Как об этом задумываются, то сразу об использовании этой технологии перестают говорить. Блокчейн восхваляют уже давно, но до сих пор ни одного серьезного проекта в этой области. Имеются только небольшие единичные внедрения. Не стоит поддаваться хайпу. Важно смотреть на реальный опыт», — предложила глава InfoWatch.

Оценка рисков

В то же время, данные об эффективности внедренных технологий очень скудные. Прежде всего, не хватает информации об угрозах, которые с ними связаны. «Мы не научились оценивать риски, поскольку нет соответствующей статистики», — считает начальник управления по обеспечению информационной безопасности банка «Санкт-Петербург» Анатолий Скородумов.

Он перечислил причины отсутствия процесса по оценке рисков. Кроме не накопленной статистики по инцидентам информационной безопасности это непонимание существующих методик оценки рисков при сложности современных ИТ-систем и острой нехватке специалистов нужной квалификации, а также отсутствие развитых средств автоматизации по оценке рисков информационной безопасности. В результате, сделан вывод: 80% компаний не смогут наладить у себя эффективный процесс оценки рисков информационной безопасности в ближайшие годы.

Поголовное внедрение модных технологий при такой ситуации с оценкой рисков представляется неразумным. Необходимо осмысление потребностей решений, которые признаны передовыми и перспективными, и возможных угроз, связанных с их внедрением.

Александр Авербух, начальник центра информационных технологий концерна «Гранит-Электрон», предложил опробовать новые технологии в крупном машиностроении с учетом жизненного цикла изделий.

Так ли умны города

Когда речь зашла об информатизации на уровне города, Касперская раскритиковала всемирную моду на Smart City. Когда ее пригласили выступать в Дубае на конференции, посвященной «умному городу», то пыталась понять, что это такое, но обнаружила около десяти различных определений. «Хорошо, что у нас еще не начали строить 'умные города', — считает Касперская. — В других странах об обеспечении безопасности начали задуматься уже после существенного продвижения в их создании».

При отсутствии общепринятого понимания, что такой «умный город», Денис Чамара, председатель комитета по информатизации и связи Санкт-Петербурга, сообщил, что три недели назад правительство города приняло концепцию «умного города». В то же время, свои определения не дал. «Вода мокрая, небо голубое, город умный. Концепции в мире принимаются разные. Мы идем от гражданина, смотрим, что ему можем дать», — объяснил Чамара.

При этом проблема готовности кадров в государственных структурах стоит очень остро. Если, например, банки при всей дефицитности специалистов в области информационной безопасности и информационных технологий в целом могут привлечь людей с необходимыми компетенциями, то в комитетах информатизации, которые должны обеспечивать создание «умного города» такой возможности вовсе нет. Под предлагаемые утвержденные законодательно зарплаты чиновника соответствующих специалистов не привлечь никак. Поэтому стоит вопрос об обучении тех кадров, что есть.

Вслед за критикой модных технологий выступающие пояснили, что они вовсе не против внедрения нового и передового. Наталья Касперская считает, что, например, импортозамещение должно быть нацелено не на технологии, которые предлагались еще вчера, а на те, которые будут востребованы завтра, а Александр Авербух, представитель оборонного предприятия, уверен в невозможности построить заборчик вокруг нашей страны, чтобы оградить себя от всех зарубежных технологий, несмотря на все риски, связанные с их использованием. Необходимо только не поддаваться ажиотажу и не внедрять что-то ненужное и связанное с серьезными угрозами.

Предприятия нефтегазовой отрасли стремятся к широкому внедрению информационных технологий, но при этом хотят иметь полную гарантию того, что злоумышленники не получат возможность остановить процесс добычи или переработки. Поэтому на прошедшем третьем Федеральном ИТ-форуме нефтегазовой отрасли России «SmartOil&Gas: Цифровая трансформация нефтегазовой индустрии» спикеры много говорили об имеющихся угрозах, а не только о тех возможностях, которые дают технологические новшества.

Константин Кравченко, начальник департамента информационных технологий, автоматизации и телекоммуникаций компании «Газпром нефть», обращаясь к участникам форума с приветственным словом, отметил, что цифровизация в нефтегазовой отрасли идет вполне успешно. Однако этот процесс связан не только с традиционными ИТ, но и со сменой бизнес-модели, для чего требуется цифровая технологическая платформа. «Мы очень ждем, когда появится такая российская платформа, но пока нам поступают предложения только от зарубежных вендоров. У отечественных компаний есть года три. Если ничего не изменится, то все захватят зарубежные поставщики», — предупредил Кравченко и резюмировал: «Нам никак нельзя допускать наличия красной кнопки, которая остановит наше производство».

Иллюзия изоляции

Артем Козловский: «Специалисты давно говорят про интеллектуальные скважины, но какой-то революции в этой области нет»

Осторожность по отношению к внедрению цифровых технологий не избавляет от рисков даже при отключении каких-то систем от Глобальной сети. «Изолированных сетей нигде уже нет. Это иллюзия, что можно иметь полностью автономную систему. Специалисты на предприятиях даже не подозревают, что есть подключение», — предупредил Андрей Суворов, директор по развитию бизнеса безопасности критической инфраструктуры компании «Лаборатория Касперского».

По его словам, полностью исключить риски нереально. Можно только их принять, оценить и снизить, соотнеся вложения в предотвращение угроз и возможные потери. Теоретически риски передаются страховым компаниям, но ни одна из них не сможет компенсировать убытки при серьезном инциденте.

Суворов сообщил, что даже недавние банальные атаки шифровальщиков нанесли ущерб российским нефтяным компаниям. Если же злоумышленникам удастся проникнуть на уровень контроллеров, то речь будет идти о потере непрерывности работы.

Верность традиционным ИТ

Из-за опасений снизить защищенность предприятий или по иным причинам, но нефтегазовая отрасль все же не спешит с внедрением передовых технологий. При этом речь идет не только о российских предприятиях, если судить по результатам глобального исследования компании EY, в рамках которого ее эксперты проанализировали ситуацию в 90 нефтегазовых компаний в различных странах. Исследователи пришли к следующему выводу: только 10-20% компаний используют технологии, которые можно назвать цифровыми, а решения, обеспечивающие прорыв по какому-то направлению, внедряют не более 10%.

Андрей Кузяев: «Нужно работать в тесной связке с бизнесом: только так создается новая экономика»

«Специалисты давно говорят про интеллектуальные скважины. Однако какой-то революции в этой области нет. В нефтедобыче и нефтепереработке всегда были датчики и системы управления производственным процессом, но переход к принципиально новым решениям не происходит», — считает Артем Козловский, руководитель группы по оказанию консультационных услуг предприятиям нефтегазовой отрасли в СНГ компании EY.

По мнению Андрея Кузяева, президента компании «ЭР-Телеком Холдинг», для нефтяной отрасли Интернет вещей не является чем-то новым: ее предприятия давно используют АСУ ТП. Принципиальное отличие только в том, что «раньше обвешивали датчиками только ключевые процессы, а в настоящее время уже можно все».

При всей консервативности нефтегазовой отрасли в «ЭР-Телеком Холдинг» намерены развивать под нее Интернет вещей, не дожидаясь появления соответствующих стандартов. Однако Кузяев рассчитывает на участие в этой деятельности не только «айтишников», но также представителей производственных и бизнес- подразделений. «Нужно работать в тесной связке с бизнесом. Только так создается новая экономика», — убежден он.

На форуме прозвучало еще несколько призывов к тому, чтобы добиться перелома. Артем Козловский предложил компаниям объединяться и совместно лоббировать свои интересы, потому что отдельной компании решить проблемы цифровой экономики и импортозамещения сложно. Суворов обратился к нефтегазовым предприятиям: «Нужно не бояться приглашать людей, которые прежде не имели отношения к нефтегазовой отрасли, чтобы они выступали на советах директоров и предлагали, возможно, даже сумасшедшие идеи».

В Dell EMC с размахом отметили десятилетие своего Центра компетенций в Санкт-Петербурге, продемонстрировав тем самым, что исход из России многих американских фирм их не касается. Компания не только подвела итоги десятилетия успешной работы местного подразделения исследований и разработок, но и обнародовала планы на следующие 10 лет. Празднование на новой сцене Александринского театра сопровождалось торжественными речами почетных гостей и концертом.

Петербургский Центр компетенций признается руководством Dell EMC одним из лучших среди 13 аналогичных подразделений, расположенных в семи странах мира. Он специализируется на проектировании, разработке, поддержке и внедрении уникальных высокотехнологичных решений в сфере облачных технологий, эффективного хранения данных, а также в области взаимной интеграции продуктови систем хранения данных. За десять лет своей работы центр получил около 150 патентов на разработки в различных областях и успешно реализовал множество проектов.

Вячеслав Нестеров: «Каждого десятого нашего сотрудника мы подготовили самостоятельно»

«В центрах компетенций по всему миру работают тысячи специалистов, которые являются двигателем инноваций и основой бизнеса Dell EMC, — отметил Говард Элиас, президент глобального подразделения Dell EMC «Услуги и ИТ». — В России находится наш важнейший центр разработок программного обеспечения: уровень российских программистов в области развития решений для мэйнфреймов и систем хранения данных признан одним из самых высоких в мире».

Согласно объявленным планам, штат Центра будет расширяться примерно теми же темпами, что и в предыдущие годы — на 5-10% в год. «У нас открыто много вакансий. Стараемся их постепенно заполнять, тщательно подбирая нужных специалистов. В настоящее время в Центре работает около 370 сотрудников, а к концу года их должно быть не менее 400», — надеется Вячеслав Нестеров, генеральный директор Центра.

Такая динамика и такие планы несколько не соответствуют ситуации с аналогичными центрами исследований и разработок других крупных западных (прежде всего, американских) компаний. Эти центры один за другим стали открываться в Петербурге в 2000-х годах (некоторые появились чуть раньше). В городе начали функционировать и расширяться исследовательские подразделения и лаборатории компаний Motorola, Sun Microsystems (позднее Oracle), Intel, Alcatel, Lucent (после объединения — Alcatel-Lucent), Google, HP, Nokia и Siemens. Петербург стал одним из значимых городов мира, в которых осуществляются перспективные разработки и исследования.

Увы, текущее десятилетие характеризуется закрытием или значительным сокращением петербургских исследовательских центров западных компаний. Во всяком случае, о планах набора сотрудников никто кроме Dell EMC не сообщает. Уходят, как правило, по-английски — ничего не объясняя и как можно незаметнее. Однако не известно ни одного случая, когда демонстрировалось хоть какое-то недовольство местными специалистами. Объяснить исход можно двумя основными причинами — глобальные проблемы компаний или обострение политических отношений России со странами Запада; в ряде случаев вполне вероятно одновременно влияние обоих факторов.

В Dell EMC уклонились от прямого ответа на вопрос о том, что их компанию отличает от тех, кто в последние годы ушел из Петербурга. «Не могу комментировать решения других компаний. Мы же планируем развивать и удерживать таланты по всему миру», — говорит Говард Элиас.

Вячеслав Нестеров ничего неординарного в уходе ряда компаний из Петербурга не видит: «Одни появляются, другие — закрываются». Однако если говорить о самых известных в мире ИТ-компаний, то в последние годы никто в Петербурге не появился. R&D-подразделения некоторых фирм все же расширяются, но это, как правило, относительно молодые и небольшие компании, часть из них имеет российские корни.

Впрочем, в выступлениях и ответах на вопросы представители Dell EMC все же позволили себе-таки некоторые сравнения с конкурентами. «У нас все хорошо. И у наших клиентов все хорошо. Мы продолжаем вкладывать в исследования и разработки. Соответствующие инвестиции в этом году составят 4,5 млрд долл., что примерно вдвое больше, чем у нашего основного конкурента», — рассказал Элиас.

Нестеров рассказал о многочисленных образовательных программах, которые реализуются в России. «Каждого десятого нашего сотрудника мы подготовили самостоятельно. Это очень хороший показатель эффективности образовательных программ», — доволен глава петербургского Центра.

Dell EMC вкладывается даже в школьников, в частности, помогая им определиться с профессиональной ориентацией. Следовательно, в России корпорация работает на отдаленную перспективу.

Fortinet и «Марвел-Дистрибуция» провели в Санкт-Петербурге конференцию Fortinet Security Day. В ходе мероприятия представители Fortinet и другие эксперты в области информационной безопасности уделили внимание обсуждению масштабной атаки, которая началась 12 мая с распространения вредоносной программы WannaCry. Участники дискуссии пришли к выводу, что многие другие современные угрозы заслуживают большего внимания, но знает о них только узкий круг специалистов.

Несмотря на сотни тысяч инфицированных компьютеров в более чем 150 странах мира ущерб от WannaCry оказался не столь впечатляющим, как масштаб распространения вируса и его освещения в СМИ. Многие трояны, которых периодически запускают в корпоративные ИТ-системы, несут намного большие убытки. Эксперты упомянули некоторые такие случаи; чаще всего они связаны с банковскими системами (в частности с дистанционным обслуживанием клиентов), но не только с ними.

Дмитрий Рагушин: «Таких событий, как WannaCry, будет все больше и больше»

Вирус WannaCry зашифровывал все данные на компьютере, а за расшифровку злоумышленники требовали определенную сумму, но выступавшие на Fortinet Security Day эксперты высказали большие сомнения, что атака вообще имела целью получить доход. «Не исключено, что организаторы атаки не только ничего не заработали, но даже оказались в минусе, поскольку большие деньги пришлось вкладывать в распространение», — предполагает независимый эксперт Евгений Царев.

По ряду признаков специалисты увидели, что создатели WannaCry, скорее всего, только имитировали жажду наживы, заранее зная, что прибыли, оправдывающей вложения, не получат. «Впрочем, и гарантий того, что при переводе требуемой суммы злоумышленникам данные расшифруют, не было никаких. На то, чтобы заплатить, отводилось только три дня. При этом из-за использования множества различных способов шифрования понадобились бы громадные средства на расшифровку», — считает Алексей Андрияшин, руководитель системных инженеров Fortinet.

Такой мотив, как нанесение максимального ущерба определенной стране или каким-то крупным структурам, тоже не просматривается. По словам Андрияшина, вирус распространялся там, где распространить его было дешевле всего.

Больше всего компьютеров WannaCry поразил в нашей стране, однако, есть сомнения, что именно России был нанесен наибольший ущерб. К тому же угрозу быстро ликвидировали: злоумышленники сами предусмотрели остановку атаки.

Так или иначе, относительно величины ущерба можно делать только предположения, поскольку такая информация чаще всего не раскрывается. «О проблеме в системе здравоохранения в Англии стало известно лишь потому, что государственное регулирование медучреждений в этой стране жестче, чем регулирование банковской сферы. Все английские больницы обязаны раскрывать информацию обо всех инцидентах», — говорит Царев.

Эксперты отметили, что злоумышленники, желающие получить доход или нанести кому-то максимальный ущерб от запуска трояна, стремятся не привлекать к своим действиям внимание общественности. Как правило, им это удается. В случае с WannaCry вал сообщений в прессе, скорее всего, был спровоцирован специально.

Вероятнее всего, атака была произведена именно с целью встряхнуть общество. Вирус мог нанести ущерб только пользователям операционной системы Windows (от XP до Windows 10). Примечательно, что исправление для Windows XP, системы, которая не поддерживается корпорацией Microsoft, а, значит, в принципе не обновляется в последние годы, выпущено на следующий день после начала атаки — 13 мая. Некоторые эксперты даже предположили, что «встряска» была нужна именно для того, чтобы напомнить пользователям о необходимости регулярно обновлять операционные системы, отказаться от старых версий и нелегально распространяемого ПО.

Но какие бы не были мотивы у создателей WannaCry, осуществленная ими масштабная атака выявила множество проблем в защите компьютерных систем. Это использование устаревших и нелегальных версий операционных систем, отсутствие налаженных процедур обновления в организациях, отказ от поддержки программного обеспечения из-за стремления сэкономить, халатность и неграмотность сотрудников.

«Таких событий, как WannaCry, будет все больше и больше. Чтобы избежать негативных последствий, необходимо соблюдать хотя бы простые правила обеспечения безопасности», — считает старший аккаунт-менеджер Fortinet Дмитрий Рагушин.

В рамках Петербургского международного экономического форума прошел ИТ-завтрак, который состоялся уже в седьмой раз и стал уже уже традиционным отражением ситуации в ИТ-отрасли. Заданная организаторами тема мероприятия была задана очень широко — «Цифровая экономика. Мобильная экономика. Экономика данных». Из-за отсутствия каких-то рамок выступающие говорили обо всем — о проблемах, достижениях, планах, сложившейся ситуации, трендах. Кроме того, пользовались возможностью сделать свои предложения по изменению законодательства и работе правительственных структур.

В целом мероприятие получилось довольно сумбурным, но и это во многом отражает сложившую ситуацию. Очевидно, что на самом высоком уровне есть понимание значимости информационных технологий для всей экономики страны. Чуть ниже это понимание видят, но на саму ИТ-отрасль с ее проблемами и перспективами далеко не всегда обращают внимание. Из-за этого появляются различные не связанные друг с другом программы, инициативы, фонды. Мало того, что из-за несогласованности программ и инициатив возник сумбур, но еще и возникает совсем не здоровая конкуренция тех структур, которые должны, по идее, в одной связке, двигаясь к общей цели.

В самой отрасли также необходимого единства и инициативности не наблюдается. Попытки повлиять на государственную политику осуществляет небольшая доля российских софтверных компаний. Преобладает настроение, которое характеризуют следующие слова: «Льготы по взносам в страховые и пенсионные фонды сохранили. Спасибо! Больше ничего не нужно».

Последствия сохранения такого расхождения бизнеса и бюрократического аппарата увидел и красочно описал Дмитрий Песков, директор направления «Молодые профессионалы» Агентства стратегических инициатив по продвижению новых проектов. По его словам, у Национальной технологической инициативы и «Цифровой экономики» разная логика. НТИ шла снизу, от бизнеса, а «Цифровая экономика» спроектирована сверху, государством.

«Мы видим, как лидеры направлений НТИ мучаются с бюрократической машиной. Когда инициатива сверху, то имеется другая опасность. Если бизнес не поверит, не захочет взаимодействовать, если те, кто сидят за столами, не включатся, то будет следующее — оцифрованный бардак, большие мусорные данные, блокчейн-чиновники и венчурные шарашки под эгидой госкорпораций», — считает Песков.

Огромное значение энергии ИТ-бизнеса для всей экономики подтвердил президент южнокорейского Национального агентства по продвижению ИТ-индустрии Йонглок Юн: «ИКТ уже не отрасль, а витамин для всех отраслей. К примеру, если мы дадим этот витамин судостроению в нашей стране, то оно может возобновить свое динамичное развитие, как это было в прошлые годы». Судостроительная отрасль во всем мире, включая Корею, переживает не лучшие времена, ужавшись на десятки процентов.

В здравоохранении некоторые затраты на лечение благодаря применению ИТ можно сократить на порядок. Так считает Кирилл Филиппов, генеральный директор компании SPB TV. «Я представляю также компанию, которая занимается мобильной медициной. Для нее наиболее привлекателен рынок США, где день в стационаре стоит 1300 долл., а, следовательно, есть большая заинтересовать сократить затраты на лечение. В России эта компания работать пока не может, поскольку нет соответствующего законодательства. Как только необходимые законодательные акты будут приняты, затраты на лечение в стране резко сократятся», — обещает Филиппов.

На ИТ-завтраке прозвучало предложение, принятие которого может повлиять не только на отдельные отрасли, но и сразу почти на всю российскую экономику. «Реализуя ИТ-проекты в различных государственных структурах, видим, что в каждом ведомстве накапливается огромный массив данных, но нет никакого обмена этими данными. В результате, настоящей ценности они не имеют. Нужно срочно на самом высоком уровне решать эту проблему путем создания национальной телематической платформы. Если получится внедрить стандарт обмена данными, то это позволит подтолкнуть развитие ряда отраслей — автомобильный транспорт, сельское хозяйство и другие», — считает Александр Егоров, генеральный директор компании «Рексофт».

Блокчейн стремительно врывается в российскую действительность. От первого знакомства с этой технологией до запуска пилотных проектов прошло не более года, а Петербургский международный экономический форум показал, что интерес к ней проявляют чиновники самого высокого ранга.

В панельной сессии «Блокчейн — рождение новой экономики» приняли живое участие такие чиновники, как первый заместитель председателя правительства РФ Игорь Шувалов, министр связи и массовых коммуникаций РФ Николай Никифоров и заместитель председателя Центробанка Ольга Скоробогатова. Модератором сессии выступил Сергей Горьков, председатель государственной корпорации «Банк развития и внешнеэкономической деятельности (Внешэкономбанк)». То ли статус выступающих сыграл решающую роль, то ли сама тема оказались очень интересной, но свободных мест в зале почти не было.

Блокчейн может быть внедрен в совершенно различных сферах — в банковской сфере, производстве, госсекторе, торговле. Скорее всего, во всех, где есть масса транзакций.

«Раньше это была зона ответственности Николая Анатольевича (Никифорова). Теперь мы все этим вопросом занимаемся. Президент России прекрасно понимает, что в современном мире все базируется на цифровых технологиях, с которыми он знакомится благодаря постоянным консультациям специалистов. В Госдуме также есть соответствующее понимание», — считает Шувалов.

Период экспериментов

Готовность продемонстрирована на самом высоком уровне, хотя саму технологию блокчейн в мире чаще изучают, чем используют на практике. «В прошлом году было много экспериментов, а в этом некоторые из них начинают переходить в реальность», — рассказал основатель Ethereum Виталик Бутерин, которому модератор предоставил первое слово. (Бутерин — программист российского происхождения, покинувший Россию с родителями, когда ему было шесть лет.)

По словам Горькова, компания Бутерина настолько быстро взлетела, что уже обогнала по капитализации Twitter. Ethereum, платформа для создания децентрализованных онлайн-сервисов на базе блокчейна, появилась в середине 2015 года и уже заинтересовала крупнейшие мировые банки и компании.

Одно из первых внедрений блокчейна осуществлено в Грузии, где технологию использует Агентство гражданского реестра минюста для регистрации прав на земельные участки. Об этом упомянуло несколько спикеров сессии. Изучать грузинский опыт предложил Шувалов.

Однако намного чаще говорили о том, как мир и общество могут измениться благодаря блокчейну и каких проблем можно было избежать в прошлом, если бы эта технология уже применялась.

«На Гаити после крупного землетрясения в 2010 году оказалось разрушено здание, в котором находился реестр прав на недвижимость. На острове до сих пор не могут восстановить этот реестр. Если бы использовалась технология блокчейн, то все данные можно было собрать по кусочкам без потерь. Данные благодаря этой технологии не могут измениться, не могут потеряться. Кроме того, можно полностью исключить бумажную работу, очень затратную не только по деньгам, но и по времени», — говорит Валерий Вавилов, основатель и глава компании The BitFury Group.

Александр Иванов, генеральный директор компании Waves Platform, сравнил запуск блокчейна с появлением Интернета. По его словам, осознание перспектив блокчейна позволит получить огромное преимущество. Он напомнил, что те, кто в 90-е вошел в интернет-бизнес раньше других, стали миллиардерами.

Ожидаемые перемены могут быть еще более грандиозными. «В течение тысяч лет развивались централизованные системы. Вскоре будут распределенные. Непонятно, как это будет работать на уровне государства. Нужно запускать пилотные проекты, посмотреть, а потом масштабировать», — предлагает Иванов.

Банки — первые

Готовность различных структур к таким грандиозным изменениям представил Кириакос Коккинос, исполнительный директор IBM Europe. Он рассказал о результатах исследования, посвященного проникновению блокчейна (пока в сознание). Согласно опросу, проведенному IBM в 3 тыс. организаций из разных стран, 8% запустили пилотный проект, 25% изучают возможности внедрения в ближайшие 12 месяцев. Среди тех организаций, которые уже внедряют или планируют внедрить блокчейн в ближайшее время, 33% представляют финансовый сектор, 29% — правительственные структуры, 27% — здравоохранение.

Скоробогатова на вопрос о возможности появления «битрубля» ответила кратко: «До создания криптовалюты точно дойдем, но позже. Все регуляторы пришли к мнению, что такая валюта нужна, но думают, как это сделать». Затем она предпочла говорить о другом, сообщив, что банки по всему миру уже инвестировали в распределенные реестры миллиард долларов, экономия же в результате этих вложений будет на порядок больше.

«Если революция неизбежна, то ее нужно возглавить. Мы, как регулятор, готовы к этому. Проектов в российском банковском секторе уже много. Если в мире о готовности внедрять блокчейн заявили 77% банков, то у нас — все. Юридические вопросы сложно решать, но посредством пилотных проектов мы с ними справимся», — пообещала Скоробогатова.

К кардинальным изменениям блокчейн приведет лет через семь-десять. Такие предположения высказали сразу несколько выступающих, включая Бутерина и Скоробогатову.