Экспериментальные правовые режимы (ЭПР) в области работы с данными напрямую связаны с реализацией национальной стратегии развития искусственного интеллекта. Наше государство всерьез рассчитывает на серьезный технологический прорыв в этой области. Для этого важна поддержка как бизнеса, так и научного сообщества. В ходе круглого стола, организованного на форуме BIG DATA 2021, представители правительственных структур и эксперты отрасли рассказали о том, что такое экспериментальные правовые режимы, как работать с данными в новых реалиях и как крупный бизнес планирует участвовать в этих инициативах.
По мнению Анны Серебряниковой, президента Ассоциации больших данных, создание ЭПР – смелый шаг со стороны государства. Говоря простыми словами, ЭПР – это установление новых, временных правил для проведения согласованных экспериментов. Такой подход хорошо понятен бизнесу, но очень трудно воспринимается государством: эксперимент может оказаться неуспешным, а это всегда болезненно. Тем не менее, политическая воля сложилась и необходимый закон был принят, а сейчас уже готовятся подзаконные нормативные акты, регулирующие применение ЭПР.
Начнут с наиболее перспективных кейсов
.jpg) |
| Анна Серебряникова: «Подход экспериментальных режимов хорошо понятен бизнесу, но очень трудно воспринимается государством: эксперимент может оказаться неуспешным, а это всегда болезненно» |
Как признала Оксана Тарасенко, заместитель министра экономического развития РФ, для Минэкономразвития принятие экспериментальных правовых режимов (так называемых песочниц) стало действительно большим достижением.
«Это ключевой фактор для развития любых инноваций, в том числе технологий искусственного интеллекта. Нами за последний год проведена большая работа по подготовке необходимой правовой базы, а также отбору проектов, которые будут запущены в рамках первых ЭПР», — заявила Тарасенко.
В конце января вступил в силу 258-ФЗ «Об экспериментальных правовых режимах», предусматривающий создание условий для проведения правовых экспериментов для тестирования в реальной жизни цифровых инноваций. Сопутствующие подзаконные акты призваны исключить законодательные препятствия для тестирования новых технологий в рыночной среде. Они охватывают семь наиболее перспективных направлений, таких как беспилотный транспорт, телемедицина, заключение договоров с помощью биометрии и т.п. Тарасенко выразила уверенность, что первые ЭПР будут запущены уже в нынешнем году.
«Это тот случай, когда государство услышало запрос бизнеса», — подчеркнул Дмитрий Тер-Степанов, заместитель генерального директора АНО «Цифровая экономика». Регулятор стоит на защите прав граждан, а бизнес продвигает инновации, и между этими «минусом» и «плюсом» возникает напряжение, которое снимается законом про ЭПР. Предметом ЭПР является именно то, до чего до сих пор не удалось договориться и что воспринимается регулятором как поле для рисков. У сообщества есть три года, чтобы на ограниченной территории попробовать доказать, что эти риски преувеличены.
В поисках разумного компромисса
«Введение ЭПР – хорошая практика в развитых странах, она позволяет апробировать новые технологии и провести их оценку. Но ЭПР могут нести вполне ощутимые риски, и в первую очередь это связано с использованием данных о гражданах», — отметила Татьяна Матвеева, начальник управления по применению ИТ в развитии электронной демократии Администрации президента РФ. Таким образом, общая задача – найти взвешенное решение и разумные компромиссы, которые позволят обеспечить защиту интересов граждан. Важно осознать допустимые пределы ЭПР, прежде всего с точки зрения защиты прав человека.
По словам Матвеевой, в рамках международных конвенций есть примеры ограничений и изъятий из основных требований по защите прав человека, но они главным образом направлены на обеспечение национальной безопасности и общественного порядка. России как участнику этих конвенций необходимо осторожно подходить к реализации ЭПР, и принципиально важно, чтобы по завершении эксперимента была дана оценка их эффективности.
Предлагаемые бизнесом эксперименты чаще всего связаны с развитием клиентского опыта. В маркетинговых целях компаниям хочется знать о гражданах всё: не только действия, но даже их мысли. Важно не только обезличивание таких данных, четкие правила их загрузки в «песочницы» и правила допуска к ним участников, но и дальнейшие правила уничтожения данных после проведения эксперимента, а также порядок внепланового прекращения эксперимента.
«Нам по силам найти баланс между внедрением новых решений, за которыми будущее, и защитой интересов людей, как того требует национальная стратегия развития искусственного интеллекта. Этот баланс обеспечит интересы и людей, и бизнеса, и государства», — уверена Матвеева.
«Маленький рекомендательный сервис»
.jpg) |
| Мария Поликанова: «Важно предложить гражданам сервис, который сейчас они не могут себе позволить, – хороший консалтинг по составлению финансового плана и прогнозу развития бизнеса» |
В качестве одного из первых экспериментов планируется запустить создаваемый Ассоциацией больших данных сервис «Собственное дело» – платформы, которая подскажет будущим предпринимателям перспективные сферы для открытия бизнеса.
«Регуляторы много говорят о том, что надо соблюдать права человека. Но одним из таких прав является право на труд», — напомнила Мария Поликанова, руководитель стратегического комитета Ассоциации и идейный вдохновитель сервиса «Собственное дело». Не секрет, что огромное количество стартапов «умирают» уже в самом начале — 80% компаний закрываются в первый год. Чтобы избежать этого, важно предложить гражданам сервис, который сейчас они не могут себе позволить, – хороший консалтинг по составлению финансового плана и прогнозу развития бизнеса.
Разрабатывая стратегию развития рынка больших данных, в Ассоциации оценили, что это направление может принести стране до 0,3% роста ВВП. Если таким сервисом за год воспользуются хотя бы 250 тыс. человек, то в экономике будет получен дополнительный оборот 4,8 трлн руб., а это 325 млрд руб. дополнительных поступлений в бюджет. Такой эффект может «дать один маленький рекомендательный сервис».
По словам Поликановой, в этом проекте участвуют восемь крупных конкурирующих компаний, которые смогли договориться и создать принципиально новый сервис. Он будет реализован в режиме времени, близком к реальному, и должен быть настолько простым, чтобы им могла воспользоваться даже домохозяйка.
Столица — как обычно, в авангарде
.jpg) |
| Иван Бутурлин: «Столица становится площадкой для апробации многих новшеств. Для нас эксперимент в сфере искусственного интеллекта – уже просто жизненная необходимость» |
Москва планирует запустить собственные эксперименты в рамках ЭПР. Это крупнейший и наиболее развитый рынок в стране, он является ориентиром для многих.
«Столица становится площадкой для апробации многих новшеств. Для нас эксперимент в сфере искусственного интеллекта – уже просто жизненная необходимость», — констатировал Иван Бутурлин, руководитель проектного офиса по ЭПР ДИТ Москвы. Цифровые технологии составляют 6% ВРП города, а в ИТ-отрасли Москвы работают 600 тыс. человек. Даже без экспериментов в городе функционируют продукты, использующие возможности искусственного интеллекта – например, в вопросах коммуникаций с жителями, безопасности и здравоохранения.
В 2018 году Москва вошла в топ-10 городов мира, готовых к внедрению искусственного интеллекта. С точки зрения технологий уже тогда все было отлично, однако город занимал лишь 20-ю позицию по готовности нормативно-правовой базы. Принимаемые сейчас законы устраняют эту дисгармонию.
Как подчеркнул Бутурлин, задачи ЭПР охватывают не только вопросы работы с данными. Столичный ДИТ смотрит чуть дальше по производственной цепочке и готов проходить весь жизненный цикл решений – от предоставления данных до создания алгоритмов и готовых решений. При этом предстоит решить множество практических вопросов, для этого и нужен эксперимент.
Выход из эксперимента не менее важен
Участники круглого стола согласились, что нельзя пренебрегать вопросами этики использования искусственного интеллекта. Но не надо забывать, что до сих пор речь идет лишь о рекомендательных системах. Технология еще слишком незрелая, и не следует ее ограничивать слишком жесткими рамками, с учетом того, что до сих пор нет ни одной реальной системы, способной полностью подменить человека при принятии решений.
В любом случае, реализация ЭПР для тестирования новых технологий на государственном уровне стала чуть ли не уникальным случаем, когда Минэкономразвития и бизнес-сообщество пошли по довольно сложному пути «рука об руку». По-другому добиться столь амбициозных целей, поставленных на уровне страны, будет невозможно.
Важен не только вход в эксперимент, но и выход из него – ведь он реализуется именно для того, чтобы затем поменять общие правила на рынке. До сих пор остается открытым вопрос, где и в каких пределах можно рассчитывать на изменение режимов, а в каких случаях государство не сможет пойти на изменение регулирования.
.jpg)
.jpg)
.jpg)
.jpg)
.jpg)
.jpg)
.jpg)
.jpg)
.jpg)
.jpg)
