Известному венгерскому экономисту, автору нашумевшей в свое время (начало 80-х годов) книги «Дефицит», профессору Гарвардского университета и видному критику командно-административной экономической модели Яношу Корнаи принадлежит кажущаяся на первый взгляд банальной фраза: «Дефицит влечет за собой тяжелые последствия». Банальной она кажется, прежде всего, рожденным за «Железным занавесом» и в полной мере ощутившим на себе ее железную правоту. Остальным шанс испытать на собственном опыте последствия дефицита и оценить их тяжесть выпадает гораздо реже. А если и выпадает, то не в таком объеме, чтобы гарантированно подтвердить чеканные, как шаги кубинских барбудос, характеристики венгерского маэстро, выписанные им народному хозяйству социализма из стокгольмской частной квартиры.
Наивному гарвардскому студенту в таких условиях только и остается, что верить на слово приезжему гуру – когда тот говорит, что дефицит уничтожает один из важнейших стимулов технического развития (необходимость бороться за покупателя), а это, в свою очередь, является причиной технической стагнации. Правомерность этого тезиса пару десятков лет назад мог подтвердить любой участник «колбасного заезда». Но если попытаться сверить его с современной действительностью, нечаянно могут обнаружиться несколько неожиданные вещи.
Драгоценный или презренный?
Дефицит поликристаллического кремния на мировом рынке наблюдается уже более трех лет, и все это время со стороны полупроводниковой индустрии не поступает практически никакой внятной реакции по этому поводу. Дефицит признают производители поликристаллического кремния, его обсуждают журналисты, аналитики, а с недавних пор – и политики. Чипмейкеры же в большинстве своем делают вид, что это их совершенно не касается. Бывает, конечно, что кто-то проговорится в кулуарных пересудах о том, как непросто в последнее время добывать кремниевые подложки для полупроводниковых производств. Или пожалуется на глобальное потепление, подхлестнувшее спрос на поликристаллический кремний вне сообщества изготовителей микросхем. Но подобные вещи в основном происходят с представителями низшего звена полупроводниковой индустрии или тех компаний рангом повыше, что переживают не лучшие времена. Сильные мира сего не могут позволить себе даже таких, в общем-то, невинных слабостей.
Олимпийскому спокойствию лидеров полупроводниковой индустрии можно поаплодировать, и даже немного позавидовать. В самом деле, кремния ощутимо не хватает, а в Кремниевой Долине в связи с такой ситуацией ничуть не комплексуют. Голову пеплом не посыпают, а только знай мастерят себе свои чипы и в ус не дуют. Да еще и посмеиваются промеж себя над незадачливыми автопромышленниками, которым все никак не удается сделать такой «Роллс-ройс», чтобы его дешевле было выбрасывать, чем оставлять на платной стоянке.
Цена на безальтернативное пока сырье рвется ввысь резвее цены на нефть, но ведущих чипмейкеров это абсолютно не беспокоит. И никаких признаков стагнации на горизонте также не наблюдается. Наоборот, производство поликристаллического кремния неуклонно растет (хотя и не поспевает за ростом спроса на этот материал). А уж в полупроводниковой индустрии даже вообразить стагнацию – и то непросто. Среди тех, кто вооружен всесильным учением Мура, само слово «стагнация» считается чуть ли не табу. О какой стагнации вообще может идти речь, когда регулярное уменьшение топологического размера микросхем можно сравнивать (и ведь сравнивают!) с ходом метронома?
Конечно, в цене любого процессора Intel стоимость собственно кремния, пошедшего на его изготовление, составляет ничтожно малую долю. В микросхемах попроще эта доля повыше, но все равно, как показала практика, недостаточно велика, чтобы можно было всерьез говорить о сколь-нибудь значительных последствиях трехлетнего дефицита и роста цен для полупроводниковой индустрии в целом. Это – одна из причин холодного презрения многих чипмейкеров топ-уровня к дефициту поликристаллического кремния. Вторая заключается в том, что галопирующий рост цен на спотовом рынке в большей степени относится не к тому кремнию, что идет на изготовление подложек для производства микросхем, а к так называемому «солнечному кремнию». К этой разновидности материала предъявляются менее строгие требования по чистоте, а используется она в солнечной энергетике.
Получается своего рода парадокс: за менее чистый материал производителям солнечных элементов приходится платить намного дороже. Но даже и это не гарантирует им на 100% поставку сырья в требуемых объемах. Для ведущих производителей поликристаллического кремния типичным является заключение долгосрочных контрактов. Их заводы загружены заказами практически под завязку, и возможность предложить свою продукцию на спотовом рынке выпадает далеко не всегда. (См. также "Основы кремнеделия: карьерные перспективы".)
«Превед, кремневеды!»
Со стороны выглядит так, что для этих самых производителей бурный рост солнечной энергетики в последние несколько лет, мягко говоря, оказался неожиданным, иначе они могли бы подготовиться к нему заранее. В их прозорливость, честно говоря, верится с трудом. Отчасти еще и по той причине, что в вопросах, связанных с прогнозом дальнейшего развития событий на рынке поликристаллического кремния, они вовсе не склонны проявлять такую же прозорливость. Наоборот, вся она куда-то испаряется, уступая место осторожным сетованиям на неопределенность рыночных тенденций либо пафосным сентенциям о недопустимости спекуляций и прочих безответственных поступков.
Производителей можно понять. Снабжая кремнием полупроводниковую индустрию, они сами довольно долго оставались в тени. Собственно, и чипы не привлекали к себе внимание широкой общественности – до тех пор, пока в корпорации Intel не выпустили из бутылки джинна с логотипом Intel Inside. Что уж говорить о кремнии? В течение десятилетий это был солидный устойчивый бизнес – сложившаяся инфраструктура, предсказуемый диалог с инвесторами, проверенные временем отношения между заказчиками и поставщиками. А тут в один прекрасный день невесть откуда берутся нахальные представители медиа-сообщества, внезапно возжелавшие узнать о причинах дефицита и тяжести его возможных последствий, и начинают атаковать каверзными вопросами. Это для опытного пиарщика, работающего в ИТ-индустрии и заматеревшего на баррикадах, обычное дело – на полторы разводки. А для сырьевой компании с многолетней безупречной репутацией и полным отсутствием опыта работы на потребительском рынке – как страшный сон.
Об определенности рыночных тенденций, впрочем, действительно говорить в последнее время сложновато, хотя попытки периодически делаются. Еще в ноябре прошлого года эксперты китайского аналитического центра QY Research уверенно прогнозировали на 2008 год пик дефицита поликристаллического кремния на рынке с дальнейшим его плавным снижением в течение последующих пяти лет. Но по прошествии всего лишь трех месяцев, во второй половине февраля, компания Frost & Sullivan опубликовала совсем другой прогноз – дефицит прекратится уже в текущем году. Причем, решающий вклад в борьбу с ним, по словам Алены Бахаревой, занимающей в компании должность менеджера проекта, должен внести квартет ведущих поставщиков во главе с американской корпорацией Hemlock Semiconductor. Через месяц с небольшим свой прогноз, чуть более осторожный, дали в компании Gartner. По мнению аналитика Gartner Такаси Огавы, у поставщиков действительно появились хорошие шансы существенно уменьшить или даже полностью преодолеть дефицит, но – после 2009 года. Сами поставщики, однако, пока не очень спешат с оптимистичными оценками.
Спотовый рынок, судя по его поведению, тоже пребывает в некотором смятении чувств. В начале апреля на фоне известий о производственных неурядицах американской компании MEMC Electronic Materials цена поликристаллического кремния впервые в истории перешла отметку 500 долл. за 1 кг. Но затем последовало резкое падение – на 20%. И одновременно из Китая пришла новость о том, что компания Trina Solar, производящая солнечные элементы, отказалась от проекта по сооружению собственного предприятия по выпуску «солнечного кремния» в провинции Цзянсу, производительность которого, как ранее сообщалось, должна была составить «всего-то» 10 тыс. тонн в год. Ввод в эксплуатацию этого предприятия был намечен на конец 2012 года. Для сравнения: у Hemlock Semiconductor, компании номер один на мировом рынке поликристаллического кремния, годовой объем выпуска продукции в настоящее время составляет 11 тыс. тонн, а к 2012 году планируется его увеличение до 36 тыс. тонн.
Trina Solar – компания, находящаяся на подъеме. Ее оборот в прошлом году вырос в 2,6 с лишним раза и превысил 300 млн долл., а первая пятерка рейтинга Gartner по итогам прошлого года она «закрылась» на уровне чуть ниже 400 млн. долл. Говоря о причинах отказа от строительства завода, в компании сослались на улучшение ситуации с поставками сырья, расширившиеся возможности заключения долгосрочных контрактов с поставщиками и ожидающееся дальнейшее снижение цен.
Так что же, выходит, расходясь во временных оценках, эксперты Frost & Sullivan и Gartner по существу правы, и дефицит поликристаллического кремния отступает? Вполне возможно. Более того, не исключено даже, что усилия по преодолению дефицита в итоге обернутся перепроизводством.
Где энергетика, там и политика
Дело в том, что бурное развитие солнечной энергетики в последние годы обеспечивалось, в основном, за счет двух стран – Германии и Испании, где этой отрасли оказывается широкая поддержка на государственном уровне (в первую очередь, за счет обширных налоговых льгот). В 2007 году, по данным консалтинговой компании Solarbuzz, на долю этих двух стран суммарно пришлось 70% мирового рынка солнечных батарей по мощности инсталляций. Особенно, конечно, впечатляет присутствие в этом дуэте Испании с 23% рынка. Спору нет – солнечная страна. Но разве она одна такая?
Взгляните на карту. Сколько Испаний поместится, к примеру, на территории США к югу от озера Мичиган? А ведь на долю США в прошлом году пришлось всего лишь 8% мирового рынка солнечных батарей, по данным Solarbuzz. И дошло даже до того, что пиренейские энергетики уже начинают осваивать американский рынок – в феврале компания Abengoa Solar объявила о том, что собирается строить солнечную электростанцию в штате Аризона. Острословы не преминули пошутить по этому поводу, что ничего подобного в американской истории не было чуть ли не со времен мирного договора Адамса–Ониса, подписанного в 1819 году (по этому договору «Мадридский двор» еще сохранил за собой несколько колоний на нынешней территории США, но вскоре и они были потеряны).
В США развитие солнечной энергетики рассматривают, в основном, в контексте пресловутой «энергетической безопасности» (не забывая, впрочем, и об экологии). Поэтому не вызывают удивления ни повышенное внимание высокопоставленных политиков к строительству новых заводов по производству поликристаллического кремния, ни внушительные ассигнования на исследовательские программы по линии министерства энергетики. Аналогичными мотивами, очевидно, руководствуются и в Старом Свете. Но в Европе, во-первых, заметнее влияние экологов, а во-вторых, острее ощущается ухудшение отношений с Россией, являющейся для многих европейских стран одним из ключевых поставщиков ископаемых энергоресурсов. Вполне можно допустить, что этим и объясняется спешка европейцев (особенно – Германии) с внедрением «солнечных» технологий.
Спешка эта, безусловно, способствовала росту рынка в последние годы, и в этом заключался ее главный плюс с точки зрения производителей солнечных элементов. Минусы – впереди, поскольку Германия и Испания, как сообщалось в прессе, намерены свернуть поддержку солнечной энергетики уже в ближайшем будущем. Производителей, естественно, это вовсе не радует. Как недавно с сожалением отметил председатель совета директоров тайваньской компании Motech Саймон Цуо, эти ожидающиеся перемены создают в отрасли атмосферу неопределенности относительно перспектив и планов на следующий год.
Параллельно Германии и Испании поддержку солнечной энергетики собираются сокращать и в Японии, которая в 2007 году с 8% рынка разделила с США третью строчку по валовому объему «солнечных инсталляций» в региональном рейтинге Solarbuzz. Конечно, можно еще надеяться на Китай с его огромным рыночным потенциалом вообще и колоссальными потребностями в энергоресурсах в частности. Но для Китая пока важнее прочно застолбить позиции в производстве солнечных элементов. Успехи в этом направлении уже имеются – компания Suntech Power, которую возглавляет известный в Китае миллиардер Ши Чженгронг (396-е место в текущем списке Forbes), занимает третье место в рейтинге Gartner по итогам двух последних лет, причем в прошлом году оборот компании почти удвоился по сравнению с 2006 годом. В последние месяцы активность Suntech Power в заключении долгосрочных контрактов с производителями поликристаллического кремния была едва ли не наивысшей среди всех компаний, выпускающих солнечные элементы (одним из партнеров Suntech Power является, кстати, российская компания Nitol Solar).
Китай, разумеется, не чурается собственных проектов в области солнечной энергетики. Один из таких проектов, пожалуй, самый громкий – олимпийская деревня в Пекине, потребности которой в электроснабжении частично обеспечиваются солнечными батареями. Но и этот, и другие проекты пока в большей степени производят впечатление промо-акций, устраиваемых с целью продемонстрировать миру возможности китайских производителей оборудования, нежели свидетельствуют о реальном тренде в энергоснабжении Китая в сторону солнечной энергетики.
Завтра как вчера?
Неопределенность – ключевое слово, характеризующее ближайшие перспективы солнечной энергетики, а следовательно – и рынка поликристаллического кремния. Может ли эта неопределенность чем-то грозить полупроводниковой индустрии?
В Hemlock Semiconductor уверены, что в обозримом будущем две отрасли будут продолжать бороться друг с другом за кремний. И борьба эта, как сказал вице-президент по маркетингу и продажам Гари Хоман в своем недавнем интервью Computerworld Россия (см. "Ускользающий кремний", № 16, 2008), может обостряться при возникновении кратковременного дисбаланса между спросом и предложением или наоборот – вызывать такого рода дисбаланс. Что и говорить, непростая формула причинно-следственных связей. И как тут логически выведешь, какие последствия повлечет за собой этот дисбаланс? Приходится констатировать, что Яношу Корнаи в этом плане было намного проще.