Когда оправдан выбор платформ Low-code? Действительно ли они позволяют экономить? И в чем причина роста их популярности? Об этом, и не только, мы поговорили с Еленой Александровой, руководителем отделения собственных платформ IBS, отвечающей за развитие Low-code платформы и продуктовой линейки «Планета». Более подробно ее выступление можно будет услышать 2 декабря на конференции «LOW-CODE 2021», организуемой издательством «Открытые системы». Особое внимание будет уделено практическим аспектам подхода Low-code, оценке эффективности и целесообразности использования соответствующих «конструкторов» для решения задач разного типа.

- Считается, что без демократизации процесса разработки цифровая трансформация компаний будет практически невозможной. Есть ли с этой точки зрения у платформ Low-code/No-code какая-то альтернатива?

Альтернатива есть всегда. Демократизация процесса разработки может достигаться, например, за счет стандартизации вкупе с использованием языков высокого уровня типа Python. Но, конечно, философия Low-code/No-code выглядит в этом смысле наиболее перспективно.

- В каких направлениях Low-code сейчас наиболее актуален? Где можно ожидать роста его популярности в обозримом будущем, а куда он не доберется?

Мы видим рост популярности подхода Low-code в первую очередь в корпоративном сегменте. Но, возможно, это связано с тем, что IBS работает на рынке крупнейших российских компаний. Как бы там ни было, у роста популярности Low-code/No-code есть вполне объективные причины. Во-первых, почти все крупные холдинги имеют свой большой штат квалифицированных разработчиков и уже не боятся использовать конструкторы для создания корпоративной экосистемы. Во-вторых, скорость изменений внешних и внутренних процессов любой компании давно на порядок выше возможностей самой квалифицированной команды разработчиков. Ну и в-третьих, конечно, сказывается мучительный опыт внедрения готовых ИТ-продуктов, когда еще до ввода в промышленную эксплуатацию и заказчику, и интегратору понятно, что 40% функциональности продукта просто не нужно, а то, что действительно необходимо, вендором не предусмотрено.

- Как вы считаете, вообще Low-code – это навсегда, или это промежуточное звено в развитии ИТ-платформ?

Как было написано на кольце царя Соломона, «всё пройдет, и это тоже пройдет». Но если измерять ход времени не веками, а хотя бы десятилетиями, стоит отметить, что концепция Low-code родилась задолго до программирования и вычислительной техники. Мы с детства пытаемся складывать мир из кубиков, LEGO, паззлов, а потом строим дома, заводы и бизнесы. Сначала ребенок радуется, что из одних и тех же деталей можно построить дом и железную дорогу, а потом становится программистом и продолжает строить цифровой мир. Природное желание человека систематизировать подход к работе, ввести стандарты, в сочетании с потребностью в творчестве делает идею «конструкторов» такой привлекательной, что она кажется безальтернативной. Вопрос только в степени сложности и целевой аудитории конкретного конструктора.

Наверное, можно сказать, что идея Low-code/No-code останется навсегда, но вполне возможно, что называться она будет как-то иначе.

- Способен ли Low-code стать стандартом систем автоматизации?

Поскольку это подход, а не конкретная технология, то и о стандарте говорить сложно. Сейчас тоже есть специалисты по программированию микроконтроллеров на Ассемблере, но большинство разработчиков все-таки пишут на Java, C++, .Net с использованием огромного количества библиотек. Я думаю, что Low-сode уже сейчас во многом стал такой же естественной частью процесса разработки, как и остальная инфраструктура.

- Какова стратегия IBS на этом рынке?

Мы развиваем собственную платформу «Планета» уже несколько лет. Ее сервисы и компоненты используются как в No-сode продуктах на базе этой платформы, так и в проектах заказной разработки. Коммерциализация платформы происходит через конкретные продукты, собранные на инструментах платформы, например, «Планета. Аналитика», «Планета. НСИ», «Планета. Сервер» и т. д. Это No-code инструменты корпоративного уровня, созданные на Low-code платформе «Планета». Все действия пользователь этих продуктов делает в рамках конструктора, без необходимости программирования. Второй путь коммерциализации – в процессе разработки решения для конечного заказчика в качестве инфраструктуры используются технологические инструменты нашей платформы. Это позволяет существенно повысить качество и скорость реализации проектов.

- Позволяет ли Low-code экономить, или речь идет исключительно о гибкости и удовлетворенности бизнеса? Ведь платформы далеко не бесплатны, особенно если речь идет о массовом использовании. При каких условиях Low-code экономически выгоден?

Когда мы говорим об экономике цифровых платформ, в частности Low-code/No-code, ответ на вопрос об экономии ничем не отличается от ответа на аналогичный вопрос для классических ИТ-продуктов. Это всего лишь инструмент, и он может как принести измеримую и ощутимую экономию, так и нанести серьезный ущерб.

На мой взгляд, No-code экономически выгоден в проектах, связанных с быстро изменяющимися, но типовыми процессами в крупных и средних компаниях. Например, в каждой организации есть свой процесс мониторинга и анализа данных, свой набор источников этих данных, а ключевые показатели эффективности могут быстро меняться в зависимости от ситуации на рынке, нормативной базы и даже экологических предпочтений конкретного региона. Платформенный подход в данном случае точно позволит компании сэкономить не только за счет актуальной аналитики, но и на этапе эксплуатации системы. На практике почти в каждой компании есть BI-продукты «на полке», поскольку задачи, которые ставились перед ними на момент покупки и внедрения, давно потеряли актуальность. В этом случае гибкость Low-code/No-code приносит вполне очевидную выгоду.

- На что нужно обращать внимание при выборе конкретного инструмента? Какими могут быть стоп-факторы?

Это интересный и непростой вопрос. Классический подход к выбору ИТ-продуктов предполагает длинный список вопросов, на которые должен себе ответить покупатель. Основная часть вопросов касается функциональности продукта, его эксплуатационных характеристик, лицензионной политики и технической поддержки. Мне кажется, что в случае продуктов Low-code/No-code подход к выбору должен быть другим.

При выборе платформы, с которой организации придется жить ближайшие годы, я бы прежде всего обращала внимание на финансовую устойчивость, спектр компетенций и опыт вендора. Развитие собственной платформы – серьезный инвестиционный проект, это дорого. Надо быть уверенным хотя бы на два-три года вперед, что развитие платформы не придется сворачивать, как бы ни развивались события на рынке. То есть наличие выделенного финансирования, команды развития платформы, подразделения R&D, детализированной дорожной карты работ и видения на годы вперед являются важным позитивным сигналом для заказчика.

Второй важный блок вопросов связан с тем, что при выборе инструмента никто не может заранее сказать, как изменятся бизнес-задачи заказчика, какие компетенции и в какой области потребуются, например, через год или два. При выборе классического ИТ-продукта мы по сути выбираем инструмент решения сегодняшних задач и часто забываем, что сам этот инструмент был создан годы назад, а спроектирован еще раньше. Конечно, он не может учитывать все те изменения, которые уже произошли. Для Low-code/No-code этот вопрос решается гораздо легче благодаря максимальной гибкости инструментария. Но будущие задачи по-прежнему находятся в зоне неопределенности. Справится ли платформа с будущими вызовами? Есть ли у ее вендора достаточно компетенций в смежных с разработкой областях? Может ли вендор выступить в роли ИТ-партнера заказчика, принимая на себя ответственность за качество и эффективность работы сервисов?

- В чем особенности аналитического Low-code, которым является ваша «Планета» (по сравнению, например, с ВРМ, RPA и другими инструментами)? Какие это накладывает требования на неё?

«Планета» действительно начала свое развитие в статусе платформы, отталкиваясь от BI-инструментария. Так сложилось исторически – надо же с чего-то начать, и в нашем случае это оказался BI. Думаю, что мы совсем не уникальны в этом смысле. Все платформы Low-code/No-code начинали с решения задач какого-то одного типа и потом расширяли функциональность, постепенно стирая границы между RPA, CRM, BI, BPM. В результате получается довольно интересная картина.

Для аналитических задач характерны высокие требования к возможностям платформы по визуализации и интеграции данных. Даже решая задачи в рамках бизнес-аналитики, заказчики, тем не менее, ожидают увидеть возможности BI, BPM, MDM и веб-дизайна в рамках одной платформы.

- Вы позиционируете свою платформу в том числе для госсектора. Но подход Low-code – это в чистом виде компромисс. Насколько такой компромисс возможен в госсекторе?

Мы действительно много работаем с государственными структурами. В последнее время и без того серьезные требования к качеству и функциональности решений возросли. Компромисс в этой части вряд ли возможен.

Если же говорить о компромиссе между заказной разработкой и готовым продуктом – то да, такой компромисс возможен. Более того, на мой взгляд, это единственный технологически корректный ответ на задачи, которые стоят в рамках цифровой экономики. Однако не стоит ожидать, что министерство или ведомство будет вести самостоятельную разработку на платформе. У этих заказчиков совсем другие задачи и нет нужного количества разработчиков. Поэтому платформа здесь скорее инструмент интегратора, который на ее базе собирает и дорабатывает готовое решение. Такой подход позволяет сохранить гибкость информационной системы для будущих трансформаций и при этом уложиться в сроки проекта. Ведь с учетом конкурсных процедур срок реализации чаще всего сжат до нескольких месяцев, а то и недель.

- По озвученной на одной из наших конференций статистике, из трех разработчиков Low-code лишь один является «настоящим» бизнес-пользователем, а двое фактически «айтишники» – то есть без ИТ-бэкграунда пока обойтись проблематично. Что необходимо делать, чтобы ситуация изменилась?

Да, такая проблема на рынке есть. Звучат мнения, что нам скоро будут нужны не программисты, а скорее сценаристы, понимающие технологию, архитектуру и бизнес-процесс. Таких людей сейчас очень мало и, как правило, они встречаются среди архитекторов и системных аналитиков.

На практике я вижу два встречных процесса: экономисты и менеджеры становятся «техногиками», а многие «техногики» учатся думать в терминах бизнес-логики. У нас в команде разработчиков есть экономисты, менеджеры и даже психологи по первому образованию! А если «хорошенько потереть» многих менеджеров, то обнаружится бывший разработчик. Если эта тенденция продолжится, то особой проблемы с кадрами для индустрии Low-code/No-code быть не должно.

Тем не менее, мы, как и все на ИТ-рынке, сталкиваемся с проблемой кадрового дефицита и решаем ее с помощью программ обучения. У нас постоянно запускаются серьезные стажерские программы для молодых специалистов, есть корпоративный университет и программы обучения для руководителей. Мне очень нравится в этом смысле подход IBS к развитию специалистов: поощряется любое развитие, не только в той области, где сотрудник работает, – было бы желание развиваться и природное любопытство.

Три года назад Сергей Золотарев, глава представительства Pivotal в России и СНГ, на форуме BIG DATA 2014 говорил о том, как важно уметь «прикрутить» Hadoop к реальным корпоративным ИТ-средам (см. «BIG DATA 2014: интеграторы миров», Computerworld Россия, 16 апреля 2014). В 2017 году на очередном форуме BIG DATA он, уже в качестве руководителя направления по разработке линейки собственных продуктов компании IBS для работы с данными, представил российскую версию дистрибутива Hadoop. В Computerworld Россия расспросили Золотарева о том, что произошло на российском и мировом рынке Hadoop за эти годы, для чего рынку еще один дистрибутив и чем российская разработка отличается от зарубежных.

- Насколько поменялась ситуация на рынке Hadoop за три последних года?

Ситуация изменилась кардинально. Три-четыре года назад на Hadoop делались в основном пилотные проекты — крупные телеком-компании и банки только приглядывались к этой платформе. Сейчас крупнейшие игроки на рынке коммерческих приложений, такие как SAP, SAS, IBM, Tableau, стали использовать Hadoop в качестве стандартной платформы хранения данных наряду с традиционными СУБД. И это, безусловно, с одной стороны облегчило адаптацию Hadoop в корпоративную инфраструктуру, потому что за эту задачу взялись крупнейшие вендоры. С другой стороны, интерес гигантов дал зеленый свет для инвесторов, и в разработки вокруг Hadoop хлынули огромные инвестиции. Hadoop превратился в огромную экосистему, в разработку которой вложены сотни миллионов долларов и миллионы человеко-часов.

Раньше Hadoop был отдельной системой для решения определенных задач, сейчас же его стандартно используют в связке с BI-системами в качестве платформы хранения, на его основе строят универсальные платформы хранения, к которым обращаются другие информационные системы. Это большой скачок.

Поменялась парадигма. Раньше пытались интегрировать традиционные хранилища данных и Hadoop, причем хранилища были главными, теперь хранилища остались для решения старых задач, а под новые аналитические задачи строится платформа сбора и анализа данных на базе Hadoop. Если для решения этих задач нужны какие-то данные из хранилища, то они достаются из хранилища, которое становится всего лишь одним из источников данных для этой платформы.

Отчасти поэтому, на мой взгляд, уходят из употребления такие термины, как «озера данных», и даже сам термин «Большие Данные». Все чаще в ходу понятие Data Platform, или Enterprise Data Platform — платформа работы с данными данных.

Именно она становится основой цифрового бизнеса, цифровой трансформации. И те компании, которые в это вовремя осознали и начали строить свои платформы данных, как минимум на шаг опередили своих конкурентов.

- Почему вы решили создать свою версию дистрибутива Hadoop?

В ходе проектов у заказчиков наша команда очень часто слышала, что в дистрибутиве Hadoop не хватает тех или иных компонентов, что версии компонентов, которые есть в базовой сборке, не устраивают и т. д. Удовлетворяя эти пожелания, дорабатывая дистрибутив, мы приобрели ценный опыт, а кроме того, поняли, как нужно правильно собирать дистрибутив и чего не хватает заказчику.

Следующий важный момент – доступность сложной экспертизы по решению. И касается это не только России, но и Европы в целом. Для основных разработчиков дистрибутивов Hadoop главный рынок — это рынок США. А еще точнее — рынок Калифорнии, потом остальной американский рынок, потом Великобритании. Европа, и тем более Россия для них не так важны. Я могу это сказать по своему опыту, поскольку сам работал в крупном западном вендоре. Ресурсы на Европу и Россию выделяются крайне ограниченно, специалистов очень мало, поддержка доступна только удаленно, и к тому же такого качества, что не всегда позволяет устранить проблемы, возникающие в ходе комплексных проектов.

В какой-то момент мы поняли, что недостатки имеющихся на рынке продуктов, в сочетании с высокими ценами на их доработку под заказчика и поддержку, создали нишу для отечественного дистрибутива Hadoop, и если его сделать, то он будет востребован рынком. В 2015 году мы присоединились к Open Data Platform Initiative, международному сообществу разработчиков программных продуктов с открытым кодом в области Больших Данных. В прошлом году созданный нами дистрибутив ArenaData Hadoop был сертифицирован по спецификации ODPi, сравнявшись в этом отношении с разработками крупнейших западных компаний.

- Почему ваша команда вошла в состав IBS?

Мы искали партнера, который, с одной стороны, хорошо понимает данную проблематику и имеет сложившуюся практику по работе с данными, а с другой — сфокусирован на построении для своих клиентов универсальных платформ данных на основе проектов с открытым кодом. IBS заинтересована в развитии портфеля собственных решений, и наш проект является площадкой для разработки целой линейки новых продуктов.

- В чем отличия вашего дистрибутива от иностранных аналогов?

«Технически» наш продукт от западных аналогов не отличается, да и не должен, потому что есть единая, утвержденная ODPi спецификация, как должен собираться дистибутив Hadoop, и мы ей следуем. ArenaData Hadoop — полноценный корпоративный дистрибутив, в нем полный набор средств, позволяющих автоматизировать процесс установки и планирования кластера Hadoop, дальнейшие процессы, связанные с его мониторингом, администрированием, модернизацией и т. д. Для российских пользователей принципиальное преимущество использования нашего дистрибутива – это прежде всего доступная локально экспертиза по разработке архитектуры решения, русскоязычная документация, поддержка на русском языке, более доступные цены на специалистов и поддержку.

Мы готовы предоставить ArenaData Hadoop не только как программное обеспечение, но и как программно-аппаратный комплекс на базе разработанной в IBS платформы «Скала-Р» с единой поддержкой всего комплекса. Последнее важно: я уже говорил, что большая наша проблема сейчас — отсутствие экспертизы, подкрепленной реальным опытом.

Особого акцента на том, что это полностью российское, «импортозамещающее» решение, мы не делаем, но тем не менее это так. Это российский продукт, и для тех организаций, где этот момент важен, у нас есть теперь что предложить.

Важная техническая особенность ArenaData — мы собрали все необходимые репозитории не только для Hadoop, но и для всего программного окружения в пакет, который можно развернуть без подключения к Интернету. Работая у крупнейших российских заказчиков, мы столкнулись с тем, что практически у всех создан закрытый контур, нет возможности выхода в Интернет из корпоративной сети, а все существующие на тот момент дистрибутивы предполагали, что установка идет в режиме онлайн и все вспомогательные утилиты, библиотеки и т. п. скачиваются с самых разных сетевых ресурсов.

- Как потом продукт обновлять, тоже офлайн?

Да, тоже через съемные носители. Мы это предусматриваем при создании новых релизов продукта.

- Насколько вырос спрос на Hadoop в России?

Если еще два-три года назад за проекты с использованием Hadoop у нас брались телекоммуникационные компании и банки из первой тройки, то сейчас в этих сферах, а также в ретейле, в промышленности задачи по его внедрению готовы ставить уже компании из первого десятка. Многие госкомпании так или иначе попробовали у себя эту технологию и нашли те задачи, которые можно эффективно решать с помощью Hadoop.

Мы, конечно, по-прежнему еще отстаем от Запада, где у крупных компаний и банков Hadoop стал частью типовой ИТ-инфраструктуры. Даже если они еще не начали использовать Hadoop, в ИТ-стратегии есть пункт, касающийся внедрения этой технологии. Там понимают, что на сегодняшний день нет реальной альтернативы Hadoop для построения универсальной платформы данных.

В мае 2015 года компания IBS выпустила конвергентную платформу СКАЛА-Р, предназначенную для создания масштабируемых ИТ-инфраструктур и призванную минимизировать зависимость отечественных предприятий от внешней конъюнктуры на рынке высоких технологий. Платформа адаптирована к требованиям российского законодательства, гарантирует надежность поддержки и ориентирована на работу с отечественным системным и прикладным ПО.

Как отметил Игорь Ведехин, директор дивизиона инфраструктуры IBS, ИТ стали сегодня основой функционирования любого бизнеса и гоccтруктур, а потому любые проблемы с доступом к технологиям потенциально способны нарушить это функционирование.

За прошедший год было выполнено усовершенствование платформы, расширен круг партнеров и отработаны различные сценарии ее применения. На СКАЛА-Р отлажены и запущены известные продукты отечественных производителей: Digital Design, «Ред Софт», БФТ, «БАРС Груп», «1С», «Код безопасности», Positive Technologies, «Постгрес Профессиональный» и др. Аппаратная часть СКАЛА-Р создавалась в партнерстве с отечественной компанией Depo Computers, а также c зарубежными производителями, не поддерживающими западные санкции, такими как израильская Mellanox Technologies. Платформа создана на серверах x86-архитектуры, что, по понятным причинам, оставляет открытым вопрос о зависимости от производителя процессоров и чипсетов; работы по созданию комплекса на базе отечественного процессора «Эльбрус» пока находятся в лабораторной стадии.

Демонстрационные стенды СКАЛА-Р за год протестированы на реальных приложениях на площадках около 30 отечественных компаний и госструктур.

В СКАЛА-Р используются серверы компании Depo Computers, а также системы хранения на базе узлов Depo Storage под управлением ПО от питерской Raidix. Источники бесперебойного питания и система коммутации также созданы на базе отечественных компонентов.

Основной партнер альянса СКАЛА-Р в области программного обеспечения — компания «Росплатформа», предлагающая решения в области серверной виртуализации, VDI, программно-конфигурируемых систем хранения, а также ОС на базе Linux и VDI. «Росплатформа» — проект, иниицированный международной компанией Parallels, созданный как отдельное юридическое лицо, в котором более 50% принадлежит гражданам России. Как отметил Владимир Рубанов, управляющий директор компании, все открытые решения имеют юридическую чистоту, могут поддерживаться и развиваться компанией самостоятельно, что минимизирует риски взаимодействия с Parallels.

«За прошедший год разработана высокоскоростная система внутрисистемной коммутации, пропускная способность которой в разы превышает существующие зарубежные аналоги. В серверном оборудовании Depo добавлены аппаратные функции интеграции с программно-конфигурируемой системой хранения 'Росплатформы' для обеспечения эффективного использования кэширования данных», — отметил Виктор Урусов, вице-президент Depo Computers.

На сегодняшний день линейка СКАЛА-Р включает не только универсальные конфигурации серии 300 для задач, не требующих больших ресурсов, но и серии 500 и 700, оптимизированные для выполнения специфических приложений, востребованных определенными группами российских пользователей. Комплексы, предназначенные для крупных организаций, которым для решения отдельных задач недостаточно возможностей инфраструктурной системы общего назначения, получили индекс «СР»: «СКАЛА-СР/Oracle DB», «СКАЛА-СР/Postgres Pro» и «СКАЛА-СР/Аналитика».

Первый призван заменить комплекс Oracle Exadata и предназначен для заказчиков, имеющих лицензии на СУБД Oracle. По утверждению Ведехина, «СКАЛА-СР/Oracle DB» на базах размером до 15 Тбайт сравнима по производительности с Exadata, но на 30% дешевле.

Для клиентов, решивших перейти отечественную СУБД, предлагается конфигурация на базе PostgreSQL Pro, созданная совместно с компанией «Постгрес Профессиональный». Данное решение — это первый в России серийный программно-аппаратный комплекс с предустановленной и преднастроенной СУБД Postgres Pro. «СКАЛА-СР/Postgres Pro» задействует максимум возможностей аппаратных систем для обеспечения оптимального функционирования кластерных решений СУБД Postgres Pro. Иван Панченко, заместитель генерального директора компании «Постгрес Профессиональный», отметил: «СУБД PostgreSQL принадлежит сообществу, а не конкретному физическому или юридическому лицу и распространяется по BSD-подобной лицензии, что позволяет всем использовать исходные коды для создания своих коммерческих или некоммерческих продуктов; 'приватизация' PostgreSQL или попадание под санкции невозможны. Но главное, эта СУБД поддерживается мощным международным сообществом разработчиков, среди которых много россиян, что позволяет развивать систему независимо от политической конъюнктуры».

Свои системы на PostgreSQL уже перенесли «Яндекс», НИИ «Восход», Avito, подмосковное правительство и другие организации.

Комплекс «СКАЛА-СР/Аналитика» предназначен для поддержки работы аналитической системы российской компании «Полиматика Рус», разрабатывающей инструменты для обработки больших объемов данных с использованием алгоритмов интеллектуального анализа и машинного обучения, работающих на графических процессорах Nvidia Tesla.

Первая поставка СКАЛА-Р состоялась через полгода после вывода платформы на рынок; на сегодняшний день пользователями этого решения стало около десятка предприятий. Как сообщил Урусов, заказчику из энергетической отрасли, работавшему на конвергентной системе VCE vBlock, потребовалось расширить ее функциональность, однако прайс-лист, выставленный западным производителем, не дал этого сделать: «В результате была развернута система СКАЛА-Р, которая позволила решить все задачи клиента».

Демонстрационные стенды СКАЛА-Р за год протестированы на реальных приложениях на площадках около 30 отечественных компаний и госструктур.

Сохранение зависимости страны от внешней конъюнктуры делает ее технологический суверенитет весьма условным: критически важные для функционирования российских предприятий технологии должны развиваться силами отечественных специалистов. Опыт проекта СКАЛА-Р демонстрирует, что необходимые для этого ресурсы в России имеются.

«Нынешний форум проводится в не самые простые для российской экономики времена, и мы, безусловно, не могли не учесть в его программе специфику задач ИТ-менеджмента в условиях кризиса», — отметила Наталья Дубова, руководитель программного комитета ITMF 2015. Вместе с тем, решая тактические задачи, ИТ-службы российских компаний не должны упускать из внимания общие тенденции, чтобы быть готовыми к новым прорывам. ИТ становятся критически важными для бизнеса, поэтому следование принципам ITSM все чаще рассматривается как стратегическая задача: компании не могут себе позволить сбоев в этой области. Они ждут возврата от инвестиций в ITSM-инициативы, заметных бизнес-результатов.

Между тем, как признал Пол Вилкинсон, один из разработчиков ITIL и директор GamingWorks, выпустившей известный российской аудитории игровой симулятор Apollo 13, 70% компаний рассчитывают на бизнес-эффект от инвестиций в ITSM, но не получают его. При этом более половины проектов заканчиваются неудачей из-за сопротивления сотрудников, а значит, надо больше внимания уделять управлению изменениями.

«Теорию следует переводить в практику – новые знания специалистов, а их знания – в бизнес-результаты», — заявил Вилкинсон в рамках ITMF 2015 — традиционного форума, посвященного вопросам управления ИТ-сервисами и стратегического управления ИТ, организованного издательством «Открытые системы».

На ИТ оказывается давление с нескольких сторон, причем с противоречивыми задачами. Именно поэтому при выстраивании деятельности ИТ-подразделений все большее значение приобретает зрелый и осмысленный подход. Дмитрий Казьмин, руководитель направления IBM по продажам промежуточного ПО в России, подчеркнул, что при современных требованиях к ИТ недостаточно внедрять отдельные процессы – необходима комплексная система управления ИТ-сервисами. Ее и следует изначально создавать, акцентируя внимание на проблемных местах. В этом случае пересечение процессов и технологий может дать синергетический эффект.

Необходимость комплексного подхода отметила и Анастасия Крючкова, управляющий партнер компании «ИнфраМенеджер». Для этого ИТ-отделу нужна информационная модель «всего сущего». ИТ-руководители должны руководствоваться тремя принципами: «правильная» модель деятельности, позволяющая упростить понимание задач и автоматизировать рутину, эволюционный путь развития и достижение быстрых результатов.

«Следует подходить к проектированию систем исходя из своих потребностей, а не из возможностей продуктов», — считает Феликс Скворцов, руководитель направления «Управление ИТ-процессами и архитектурой» компании «Крок». Важно относиться к архитектуре творчески, используя возможности различных продуктов и опыт системных интеграторов. Именно такого подхода придерживались при построении ситуационно-аналитического центра Центральной пригородной пассажирской компании.

ITSM и не только

Отдельной темой дискуссий стало использование в управлении ИТ гибридных подходов.

«Основная концепция сервисного подхода – ориентация действий каждого участника на конечный результат. Однако для успеха в нынешние времена необходима гибкость, которую дает процессный подход», — отметил Павел Солопов, председатель itSMF России. Главное, чтобы само исполнение процедур не стало важнее результата, что возможно, когда каждый исполнитель ориентируется только на свой регламент. Это вопрос верной мотивации персонала.

Александр Огнивцев, руководитель управления сервисной поддержки «Альфастрахования», рассказал о своем опыте, позволившем «подружить» ITSM с гибкими методами разработки.

«Инвестиции в ИТ окупаются на этапе эксплуатации – значит, этот этап проваливать нельзя; о том, как этого не допустить, говорит ITSM. Он снижает риски для бизнеса, хотя и ограничивает эффективность ИТ», — констатировал Огнивцев. Однако в последнее время растет популярность гибких методов разработки, во многом противоречащих ITSM. За скорость разработки приходится платить качеством продукта, и это должен понимать бизнес-заказчик. Компромисс между этими подходами ухудшает каждый из них, но общий результат может оказаться гораздо лучше.

Сочетание внутренних ресурсов и аутсорсинга при поддержке ИТ-систем стало темой выступления Виктора Комара, начальника отделения аутсорсинга бизнес-процессов IBS.

Любой монополизм со временем приводит к ухудшению сервиса либо неоправданному повышению стоимости, и необходимы инструменты, позволяющие с этим бороться.

Понятно, что одну и ту же систему нельзя отдать на поддержку сразу нескольким компаниям. Существуют разные сценарии действий в таких ситуациях. Можно просто периодически пугать аутсорсера, но это рано или поздно перестает работать, можно задаваться целью каждый год снижать стоимость или повышать качество услуг, а можно переходить на сервисную модель взаимодействия, оценивая стоимость сервисов по различным показателям.

Особенности использования ITSM при эксплуатации ЦОД осветил Леонид Шишлов, руководитель направления операционных сервисов для ЦОД компании Schneider Electric. Сегодня предприятия очень сильно зависят от своих ЦОД, а в ряде случаев предоставление услуг ЦОД является основным бизнесом компании. Цена ошибок здесь гораздо выше, чем на других объектах. Между тем большинство инцидентов в ЦОД происходит из-за человеческого фактора, влияние которого необходимо снижать всеми силами.

Сразу два выступления было посвящено управлению сервисами в процессе оказания электронных госуслуг. Игорь Баринов, ведущий эксперт блока комплексного сервиса AT Consulting, рассказал о работе системы поддержки огромного комплекса, обслуживающего портал госуслуг, а Кирилл Федулов, руководитель по развитию Naumen Service Desk, — о создании системы досудебного обжалования, «жалобной кнопки», которая появится в рамках нового интерфейса на портале госуслуг.

Принципы ITSM уже часто и довольно успешно применяются вне ИТ. По мнению Дениса Ковешникова, ведущего консультанта департамента систем управления «Инлайн Груп», на бизнес может быть расширено и использование решений, предназначенных для управления ИТ-активами.

Дело в том, что болевые точки управления активами свойственны не только для ИТ. К ним, например, относятся разорванный жизненный цикл управления активами и неразбериха в портфеле активов. Решения для управления ИТ-активами могут быть полезны, например, в материально-техническом снабжении или административно-хозяйственной деятельности.

Облачный ITSM – пока для энтузиастов

Все ведущие производители решений, поддерживающих процессы ITSM, уже вывели на рынок облачные версии своих продуктов. Однако, как подчеркнул Владимир Лялеко, руководитель отдела систем управления ИТ-инфраструктурой компании «Техносерв», никто из сотни крупнейших российских компаний не арендует ITSM-решения, несмотря на, казалось бы, очевидную привлекательность такой модели. В сегменте среднего и малого бизнеса такие проекты единичны. В большинстве случаев проблемами становятся кастомизация решений и потребность в интеграции, а также то, что все лидеры рынка предлагают услуги на базе зарубежных ЦОД.

В результате Россия стала единственной страной, где один из лидеров рынка облачных ITSM-решений ServiceNow поменял модель, начав размещать свои решения на площадках заказчика.

Вероятно, в ближайшее время модель SaaS останется уделом ITSM-энтузиастов, хотя многие компании подходят ко времени обновления оборудования и ПО, а непростые экономические условия подталкивают их к оптимизации расходов. Надо признать, что зарубежные поставщики, пусть и очень неохотно, но все же инвестируют в российский рынок.

Тем не менее именно облачная модель стала ключевым фактором при выборе платформы для построения службы поддержки российского этапа «Формулы-1», где требовалось создать систему за полгода с нуля.

«Нам проще зарезервировать каналы связи, чем всю остальную инфраструктуру», — заявила Татьяна Ильченко, ныне занимающая должность ИТ-руководителя Континентальной хоккейной лиги. К прочим преимуществам выбранного решения ServiceNow она относит модульную архитектуру с возможностью поэтапного внедрения, а также наличие инструментов интеграции с существующей инфраструктурой.

Антон Виговский, начальник управления поддержки и развития блока ИТ банка «Открытие», является сторонником традиционного подхода. Банк развивается быстро, поглощая структуры сопоставимого размера, у каждой из которых есть своя современная инфраструктура. «Когда наблюдается годовой рост разнородной инфраструктуры на уровне 50%, велик риск потерять управление», — признал Виговский. Важным результатом внедрения решения LANDesk стала возможность не только контроля инфраструктуры, но и удаленного управления ею, что значительно снизило стоимость процессов и повысило их оперативность.

Выступления заказчиков не обошли и тему импортозамещения. Российское происхождение системы «ИнфраМенеджер» стало важным фактором при ее выборе для автоматизации ИТ-процессов ТАСС. В «Интер РАО» заменили BMC Remedy на Naumen, причем переводят последнюю на платформу Linux и свободную СУБД PostgreSQL. «Башнефть» в свою очередь использовала возможный переход на отечественные решения в качестве аргумента во время «антикризисных» переговоров с ИТ-поставщиками.

В целом, несмотря на сложности экономической ситуации тема управления ИТ-сервисами остается важной и актуальной для российских предприятий, более того, интерес к ней растет, о чем свидетельствует увеличение аудитории форума ITMF — в этом году мероприятие посетили около 400 человек. В ITMF 2015 приняли участие большинство игроков росийского рынка автоматизации ITSM.

Представители компании IBS сообщили 22 мая о создании совместно с Depo Computers, Parallels и Naumen российской конвергентной платформы «Скала-Р», которая, как считают ее разработчики, поможет снизить затраты на приобретение и эксплуатацию ИТ-систем, а также будет способствовать реализации стратегии импортозамещения.

«Скала-P» — полностью интегрированные и сконфигурированные системы, включающие вычислительные узлы, системы хранения и сетевое оборудование Depo Computers, ПО виртуализации Parallels, ПО мониторинга и управления Naumen. Они могут использоваться в качестве основных вычислительных платформ или как строительные блоки для центров обработки данных.

Базовая конфигурация новой платформы размещается в отсеке 5U стандартной стойки, содержит четыре сервера Depo Storm 3400P1, сетевое оборудование, ПО виртуализации Parallels Cloud Server и Cloud Storage, систему мониторинга Naumen Network Manager. В настоящее время «Скала-P» масштабируется до 44 серверных узлов, число которых планируется довести до 512, дисковая емкость наращивается до 17 Пбайт.

Архитектура новой интегрированной системы разработана в компании IBS, которая и стала инициатором ее создания. «Мы создали российскую конвергентную платформу для средних и больших отечественных предприятий», — подчеркнул Сергей Мацоцкий, председатель правления IBS.

Интегрированные платформы и инфраструктурные решения находят все более широкое применение в информационных системах предприятий во всем мире. По данным IDC, только в 2014 году этот рынок увеличился почти на 29%. В области интегрированной инфраструктуры лидирует VCE с 61-процентной долей рынка, далее следуют альянсы Cisco/NetApp и EMC/Cisco.

В лаборатори IBS Interlab в настоящее время осуществляется нагрузочное тестирование новой платформы на приложениях SAP, Microsoft, 1С, Documentum, Diasoft и других популярных программных системах. «Тестирование призвано продемонстрировать соответствие производительности 'Скала-Р' ожиданиям заказчиков, показать рынку эффективность и надежность этих платформ, доказать, что они не уступают зарубежным решениям», — считает Игорь Ведехин, директор дивизиона инфраструктуры IBS, в состав которого входит лаборатория. Ведехин пообещал, что все полученные в лаборатории результаты будут опубликованы.

По словам Сергея Эскина, президента Depo Computers, «Скала-Р», первое комплексное решение такого рода, созданное в России, полностью отвечает требованиям государственных организаций и предприятий оборонно-промышленного комплекса.

Участники проекта не ожидают в настоящее время каких-либо серьезных ограничений в поставках элементной базы, но, тем не менее, в Depo Computers готовы использовать немногочисленные отечественные процессоры, в частности Baikal разработки компании «Байкал Электроникс».

ПО отечественной разработки снимает многие проблемы применения «Скала-Р» для решения специальных задач. «Исходные коды программных продуктов нашей компании полностью разработаны в России, и мы готовы предоставить их для сертификации компетентным органам»,. – заявил Сергей Члек, директор по продажам Parallels в России и СНГ.

По данным IBS, «Скала-Р» на 40% дешевле подобных зарубежных систем за счет инженерных и технологических решений. В частности, учтен опыт IBS DataFort, сервис-провайдера в составе группы IBS, позволивший снабдить систему наиболее востребованными функциями и исключить для заказчиков переплату за универсальность. Кроме того, поясняют в Depo Computers, в аппаратных компонентах «Скала-Р» максимально использованы решения, повышающие их энергоэффективность. Затраты на разработку «Скала-Р» (половина из них пришлась на долю IBS), оцениваются в 60 млн руб.

Поставки интегрированной платформы планируют осуществлять IBS и Depo Computers, которая представит конфигуратор для заказа необходимых модификаций.

Два года назад IBS и Parallels заключили соглашение о партнерстве в области разработки и поставок облачного решения для создания корпоративных систем виртуализации рабочих мест (см. «IBS открывает новый рынок для Parallels», Computerworld Россия, 14 марта 2013).

Созданная консорциумом российских компаний конвергентная платформа, полагают его участники, должна привлечь внимание отечественных организаций в условиях заметного сокращения ИТ-бюджетов, а также возможных ограничений поставок, обновления и технической поддержки зарубежных ИТ-систем.